Внешняя политика Внешнеполитическое досье Международные организации и форумы Вопросы контроля над вооружениями и нераспространения

Оглавление

Договор о ликвидации ракет средней дальности и меньшей дальности (ДРСМД) подписан 8 декабря 1987 г., вступил в силу 1 июня 1988 г. и носил бессрочный характер. Запрещал сторонам производить, испытывать и развёртывать баллистические и крылатые ракеты наземного базирования (БРНБ и КРНБ) средней дальности (1001-5500 км) и меньшей дальности (500-1000 км), а также пусковые установки (ПУ) для них.

Попавшие в сферу охвата Договора советские и американские БРНБ, КРНБ и их ПУ были полностью уничтожены в течение первых трёх лет его действия. Ликвидации также подверглись связанные с ними вспомогательные сооружения, оборудование, операционные базы. В целях контроля за выполнением Договора в период по май 2001 г. сторонами осуществлялись инспекции на местах, в т.ч. на постоянной основе на проходных пунктах объектов по производству ракет.

В результате реализации ДРСМД в арсеналах сторон исчезли два класса ядерных вооружений, что явилось весомым вкладом в процесс ядерного разоружения в контексте Договора о нераспространении ядерного оружия.

2 августа 2019 г. в результате одностороннего выхода США ДРСМД прекратил своё действие. За полгода до этого Вашингтон приостановил выполнение Договора и инициировал процедуру его денонсации под надуманным предлогом «многолетних российских нарушений», а также со ссылками на неучастие в ДРСМД Китая.

В качестве основного условия сохранения соглашения к России было выставлено неприемлемое ультимативное требование уничтожить комплексы с КРНБ 9М729, которые были голословно названы «не соответствующими ДРСМД». Однако данная КРНБ не разрабатывалась для пусков на запрещённую по Договору дальность и не испытывалась на такие дистанции, а значит, полностью соответствует российским международным обязательствам. С учётом осуществлённого США решения о выходе из ДРСМД рассматриваем развязанную Вашингтоном пропагандистскую кампанию с обвинениями в адрес России как акцию, срежиссированную в попытке оправдать собственные деструктивные действия по отношению к Договору в глазах мирового сообщества.

После разрушения Вашингтоном ДРСМД Российская Федерация предприняла ряд шагов по сохранению возможностей для обеспечения предсказуемости и сдержанности в ракетной сфере. Центральной мерой в этом контексте является объявленный Россией односторонний мораторий на размещение наземных ракет средней и меньшей дальности в Европе или других регионах мира, пока там не появятся аналогичные вооружения американского производства.

Лидерам ряда иностранных государств были направлены личные послания Президента Российской Федерации В.В.Путина с подробным изложением наших подходов к тематике РСМД. В фокусе посланий – настоятельная необходимость усилий по недопущению гонки ракетных вооружений.

В обращениях к руководителям стран НАТО содержится призыв принять на себя встречные обязательства, аналогичные объявленному нами мораторию.

26 октября 2020 г. в своём заявлении Президент России В.В.Путин развил предложение о встречных с НАТО мораториях на размещение в Европе РСМД наземного базирования, предложив рассмотреть конкретные варианты взаимных верификационных мер для снятия имеющихся у сторон озабоченностей.

Реакция подавляющего большинства стран НАТО конструктивного зерна не содержит. США также по-прежнему не проявляют заинтересованности в таком диалоге на двустороннем треке.

На этом фоне американские высокопоставленные военные публично рассуждают о преимуществах и необходимости скорейшего развёртывания наземных РСМД в АТР – против Китая и Европе – против России. В США идёт разработка и испытания широкого спектра вооружений, ранее запрещенных по ДРСМД.

Назад к оглавлению

Вопросы резолюции СБ ООН 1540

Резолюция СБ ООН 1540 от 28 апреля 2004 г. (принята консенсусом при соавторстве России) остаётся ключевым и по сути единственным универсальным юридически обязывающим документом в области нераспространения ОМУ.

Основная цель резолюции – создание на национальном уровне эффективных барьеров, предотвращающих попадание ОМУ и средств его доставки в руки негосударственных субъектов, в особенности террористов. Она содержит перечень мер, которые должны быть осуществлены всеми государствами-членами ООН по укреплению своей законодательной базы и правоприменительной практики в целях эффективного противодействия распространению ОМУ и средств его доставки.

Резолюция также нацеливает на координацию усилий в сфере нераспространения на региональном и международном уровнях, включая предоставление содействия нуждающимся государствам со стороны тех стран, а также международных и региональных организаций (МРО), которые располагают соответствующими возможностями.

В целях мониторинга осуществления резолюции и координации усилий по оказанию государствам, по их запросу, технического содействия создан вспомогательный орган СБ ООН – Комитет 1540, в состав которого входят все члены СБ ООН. Решения принимаются консенсусом.

В соответствии с резолюцией СБ ООН 1977 (2011) при Комитете была создана Группа экспертов (ГЭ). Эксперты работают под руководством Комитета, выполняя его поручения. В состав ГЭ входит и российский представитель.

Резолюцией СБ ООН 1540 и последующими профильными решениями Совета Безопасности предусмотрена подготовка странами национальных докладов о выполнении резолюции, а также возможность направления ими в Комитет дополнительной информации. На апрель 2024 г. первые доклады получены от 185 государств. Россия представила свой доклад в 2004 г. и обновляла документ в 2005, 2007, 2014 и 2020 гг.

На основе национальных докладов ГЭ заполняет матрицы, отражающие выполнение государствами конкретных положений резолюции. Матрицы являются лишь иллюстрацией текущей ситуации с осуществлением резолюции, а не инструментом оценки предпринимаемых государствами усилий в этой области. Заполненные матрицы после согласования с соответствующими странами размещаются на интернет-портале Комитета.

В 2022 г. прошёл очередной всеобъемлющий обзор хода выполнения резолюции СБ ООН 1540 (предыдущий обзор – 2016 г.). Подтверждена высокая актуальность резолюции и долгосрочный характер её целей и задач.

По итогам обзора 30 ноября 2022 г. принята резолюция СБ ООН 2663, продлившая мандат Комитета СБ ООН 1540 на 10 лет. Его основные функции остались прежними. Из новых моментов – акцент на повышении эффективности работы Комитета в области техсодействия (отслеживание реализации проектов и программ помощи, периодические обзоры механизма «сведения вместе» запросов государств о содействии и предложений доноров, дополнительные возможности для стран доводить свои потребности до Комитета).

Назад к оглавлению

Конвенция о запрещении биологического и токсинного оружия

Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении (КБТО) одобрена Генассамблеей ООН в 1971 г. (первый в истории запрет на целую категорию ОМУ). Вступила в силу в 1975 г. Является бессрочной. По состоянию на апрель 2021 г. – 183 участника. Депозитарии: Россия, США и Великобритания.

Первые три статьи КБТО – основные «запретительные». В соответствии со Ст. I государства обязуются не разрабатывать, не производить, не накапливать, не приобретать каким-либо иным образом и не сохранять биооружие. Cт. II обязывает участников уничтожать биооружие, оборудование и средства доставки. Ст. III запрещает передачу биооружия и любое содействие по его разработке и приобретению.

Содержащиеся в КБТО запреты разъяснялись на конференциях по рассмотрению действия Конвенции (обзорные конференции – ОК; проводятся раз в пять лет с 1980 г.). Так, в итоговом документе IV ОК (1996 г.) отмечено, что применение биологического или токсинного оружия также является нарушением Конвенции.

Понятие «биологическое и токсинное оружие», не имея в тексте Конвенции точного определения, разъясняется через концепцию «количества и цели» – «микробиологические или другие биологические агенты или токсины таких видов и в таких количествах, которые не имеют назначения для профилактических, защитных или других мирных целей», а также соответствующее оборудование и средства доставки.

Такая квалификация биооружия позволяет Конвенции сохранять свою актуальность. Однако эксперты считают, что неизбежны проблемы с квалификацией нарушений КБТО в связи со стремительным развитием и конвергенцией биологических и химических наук, а также возможностью двойного применения микробиологических агентов.

Другим серьёзным недостатком Конвенции является отсутствие механизма проверки выполнения государствами-участниками своих обязательств. Спецконференция государств-участников КБТО (1994 г.) учредила Специальную группу экспертов государств-участников с целью разработки международного юридически обязывающего документа (протокола) по укреплению Конвенции (формально мандат этой Спецгруппы продолжает действовать). Разработанный проект протокола содержал обязательные объявления определенных видов деятельности в области биологии, меры проверки соблюдения (включая посещения объектов и расследования любых предполагаемых нарушений КБТО), а также меры улучшения сотрудничества и научно-технических обменов.

В 2001 г. накануне V ОК США в одностороннем порядке сорвали процесс принятия проекта протокола к КБТО. Позиция Вашингтона остается неизменной – отказ от выработки юридически обязывающего протокола, в особенности содержащего элементы верификации.

С целью сохранения диалога между участниками КБТО и поиска альтернативных путей укрепления режима Конвенции на V ОК было принято решение о проведении межсессионных встреч экспертов и совещаний государств-участников (СГУ).

По решению VI ОК (2006 г.) функционирует Группа имплементационной поддержки – ГИП (Implementation Support Unit – ISU), являющаяся техсекретариатом, который содействует усилиям государств-участников по универсализации и имплементации Конвенции, а также аккумулирует ежегодные национальные доклады об объектах и биологической деятельности, представляемые в соответствии с решениями II ОК (1986 г.) и III ОК (1991 г.).

Решением VII ОК (2011 г.) для повышения эффективности сотрудничества и получения помощи в использовании современных биотехнологий в мирных целях создана база данных, в которой содержатся сведения о том, какая помощь требуется конкретному государству, и кто из других стран мог бы добровольно ее предоставить. Однако лидирующие в области биотехнологий западные страны отказываются делиться такими сведениями безвозмездно и без выдвижения дополнительных условий, позволяющих им контролировать санитарно-эпидемиологическую обстановку на территории потенциальных реципиентов помощи.

В 2014 г. Россия предложила обсудить возможность возобновления переговоров по юридически обязывающему дополнительному протоколу на основе мандата Спецконференции 1994 г. В декабре 2015 г. на СГУ КБТО представили проект решения VIII ОК КБТО о запуске в 2017 г. многосторонних переговоров по выработке юридически обязывающего документа по укреплению КБТО. Соавторами документа выступили Армения, Белоруссия и КНР.

В ходе первой сессии Подготовительного комитета VIII ОК КБТО (Женева, 26-27 апреля 2016 г.) в развитие инициативы 2015 г. Россия внесла два новых предложения (рабочих документа), имеющих практическую направленность:

о создании в формате КБТО мобильных медико-биологических отрядов для оказания помощи в случае применения биологического оружия, расследования такого применения, а также для борьбы с эпидемиями различного происхождения;
о создании в формате КБТО Научно-консультативного комитета для анализа научно-технических достижений, имеющих отношение к Конвенции, и предоставления государствам соответствующих рекомендаций.

Посредством мобильных медико-биологических отрядов предлагается обеспечить потенциал реализации в рамках КБТО положений Ст. VII (помощь и защита от биологического оружия), Ст. X (международное сотрудничество в предотвращении и борьбе с эпидемиями) и Ст. VI (расследование предполагаемого применения биологического оружия). Можно достичь синергетического эффекта: в обычное время такие отряды занимались бы оказанием помощи в ликвидации естественно возникающих эпидемических вспышек. В случае жалобы государства на использование биологических агентов в качестве оружия этот ресурс мог бы задействоваться и для проведения соответствующего расследования и оказания помощи пострадавшему государству. Эта концепция основана на опыте применения российских специализированных противоэпидемических бригад, в т.ч. их участия в ликвидации эпидемии Эболы в Западной Африке в 2014-15 гг.

Что касается научно-консультативного комитета, то по сравнению с другими предложениями по обеспечению обзора научно-технических достижений, относящихся к КБТО, российская инициатива имеет серьёзное преимущество – предусматривается сформировать специализированный орган (комитет) на основе квот для региональных групп, тем самым обеспечив реализацию принципа справедливого географического распределения.

Кроме того, в ходе обзорного процесса КБТО 2011-16 гг. другие государства-участники также представляли свои предложения по укреплению режима Конвенции:

уточнение порядка обращения за помощью, если государство подверглось опасности из-за нарушения Конвенции (ЮАР);
создание базы данных с включением в нее видов помощи, которая может быть предоставлена пострадавшему государству (Индия, Франция);
учреждение под эгидой ООН многостороннего экспортно-контрольного механизма, основанного на принципах инклюзивности и справедливости (КНР);
разработка кодекса поведения ученых биологов (КНР);
конкретные меры по обзору научно-технических достижений (Швейцария).

VIII ОК КБТО состоялась 7-25 ноября 2016 г. В ходе мероприятия отчётливо проявились противоречия относительно глубины и характера реформы режима КБТО, необходимость в которой не отрицала ни одна из сторон.

США и Великобритания предлагали компенсировать отсутствие институциональной основы КБТО путём «аутсорсинга» – обращения за помощью к Всемирной организации здравоохранения и другим международным структурам, а также оказания развитыми странами (прежде всего, самими англо-саксами) развивающимся государствам помощи как в развитии мирной биологической деятельности (в соответствии со Ст. X КБТО), так и в случае применения биологического оружия. Такой подход Вашингтон и Лондон представляли как наиболее прагматичный, незатратный и единственно верный «в условиях отсутствия консенсуса».

В то же время лидеры Движения неприсоединения (ДН, прежде всего Иран, в меньшей степени Куба и тогда председательствовавшая в ДН Венесуэла) заняли достаточно радикальную позицию, требуя скорейшего начала работы по созданию в рамках КБТО механизма верификации. С учётом известной и неменяющейся уже 20 лет позиции США по недопущению любого продвижения на пути создания такого механизма ультиматум дэновцев очевидно вёл к безрезультатному завершению мероприятия.

Предлагаемый Россией компромиссный вариант – созыв рабочей группы открытого состава для обсуждения доппротокола, который бы усиливал Конвенцию через создание институциональной основы для реализации её положений, но в то же время не предусматривал бы инспекции на местах – не находил поддержки обоих «лагерей». Поэтому российская делегация сфокусировалась на продвижении вышеупомянутых инициатив по созданию мобильных биологических отрядов наднационального подчинения и научно-консультативного комитета недискриминационного состава.

Кроме того, непосредственно на ОК Россия предложила новую дополнительную форму ежегодно представляемых государствами-участниками мер по укреплению доверия, предусматривающую в т.ч. информирование о ведущейся за рубежом военно-биологической деятельности.

Из-за неконструктивной позиции Вашингтона и Лондона, с которыми более ответственные государства вынуждены были вступать в полемику по буквально каждой строчке проекта итогового документа, удалось лишь согласовать доклад декларативно-фактологического характера. Ключевой вопрос – выстраивание межсессионной работы до IX ОК КБТО 2021 г. – был отложен на рассмотрение очередного ежегодного совещания государств-участников (СГУ).

Проделав определенную «работу над ошибками», американцы и англичане пошли на согласование развязок по программе работы в формате консультаций депозитариев: России, США и Великобритании. По итогам этого процесса был одобрен компромиссный документ, ставший основой соответствующего решения СГУ-2017. В соответствии с ним, ежегодно проводятся двухнедельные встречи экспертов по пяти темам: международное сотрудничество в мирных целях; национальное осуществление; научно-технические вопросы, имеющие отношение к КБТО; помощь, реагирование и сотрудничество; институциональное укрепление Конвенции.

Основным итогом СГУ-2018 (Женева, 4-7 декабря 2018 г.) стало решение о создании добровольного фонда оборотных средств для стабилизации финансовой ситуации в рамках Конвенции. На СГУ-2019 (Женева, 3-6 декабря 2019 г.) государства-участники продвинулись в подготовке содержательной основы для Обзорной конференции 2021 г.

В 2020 г. мероприятия в рамках КБТО не состоялись ввиду санитарно-эпидемиологических ограничений в Женеве, связанных с распространением коронавирусной инфекции. На 2021 г. намечены следующие мероприятия: встречи экспертов КБТО 30 августа - 8 сентября и СГУ КБТО 22-25 ноября.

Назад к оглавлению

Вассенаарские договоренности

Вассенаарские договорённости по экспортному контролю за обычными вооружениями, товарами и технологиями двойного назначения (ВД, названы по пригороду Гааги, где велись переговоры) начали действовать в 1996 г. Участниками ВД являются 42 государства, включая Россию.

Основополагающий документ ВД – «Первоначальные элементы», согласно которым главной целью этого многостороннего экспортноконтрольного режима является «содействие региональной и международной безопасности и стабильности путём повышения транспарентности и ответственности в области передач обычных вооружений, товаров и технологий двойного применения, чтобы препятствовать таким образом дестабилизирующим накоплениям».

Страны-участницы ВД взяли на себя обязательство осуществлять на национальном уровне контроль за экспортом товаров и технологий двойного и военного назначения, включённых в соответствующие контрольные списки. При этом решение о передаче или об отказе в передаче является исключительной прерогативой каждого государства.

Заседания ВД проходят в Вене в очном формате. Основные мероприятия – пленарные заседания (главный орган принятия решений, проводятся раз в год), заседания Политической рабочей группы, Экспертной группы (актуализация контрольных списков), Группы экспертов по лицензированию и правоприменению.

Все без исключения решения принимаются консенсусом. Содержание дискуссий и информация, которой обмениваются партнёры в рамках ВД, носят конфиденциальный характер.

Члены ВД уведомляют друг друга о своих поставках оружия и наиболее чувствительной продукции двойного назначения в государства, не являющиеся участниками ВД, а также об отказах от передач в такие страны контролируемых товаров и технологий двойного назначения.

На постоянной основе идёт обзор контрольных списков, внесение в них изменений с учётом последних научно-технических достижений.

В работе ВД российскими приоритетами являются предотвращение дестабилизирующих накоплений вооружений, особенно в зонах конфликтов, укрепление контроля за реэкспортом ранее поставленного или произведённого по иностранным лицензиям оружия, повышение транспарентности оружейного экспорта за счёт уведомления о поставках между членами Режима (сейчас это делается только в отношении передач государствам-неучастникам ВД, то есть не подаются сведения о поставках между членами НАТО). Россия отстаивает сохранение технической природы ВД, противодействует попыткам политизации и использования Режима для оказания политического и технологического давления на какие-либо страны.

В ВД организуются постпленарные брифинги, а также технические брифинги по изменениям в контрольных списках и практическим аспектам лицензирования и правоприменения.

В 2024 г. в ВД председательствует Италия.

Основополагающие документы ВД, «наилучшие практики» и контрольные списки носят открытый характер и доступны, в т.ч. на русском языке, на официальном интернет-портале ВД: www.wassenaar.org.

Назад к оглавлению

Венский документ (ВД) 2011 года о мерах укрепления доверия и безопасности и контроль над обычными вооружёнными силами в Европе

В нынешних условиях Венский документ 2011 г. о мерах укрепления доверия и безопасности (ВД-2011) является важным механизмом обеспечения транспарентности и предсказуемости государств-участников ОБСЕ в Европе.

Документом предусмотрены, в частности, политические обязательства в области обмена военной информацией и её проверки, контактов, предварительного уведомления о военной деятельности, наблюдения за ней и ограничения её масштабов, а также уменьшения опасности.

Наращивая силы передового базирования в государствах Балтии, Норвегии и Польше и масштабы военной деятельности в Балтийском и Чёрном морях, страны НАТО одновременно призывают существенно модернизировать ВД-2011. На Форуме ОБСЕ по сотрудничеству в области безопасности ими активно продвигается проект решения на эту тему. Регулярно предпринимаются безуспешные попытки вынести соответствующие документы на рассмотрение Совета министров иностранных дел ОБСЕ.

По мнению авторов, их предложение является первым шагом на пути выведения из кризиса европейской безопасности и доверия в военной области. Включение в ВД-2011 новых элементов должно якобы привести к уменьшению рисков и способствовать укреплению доверия и предсказуемости военной деятельности, что якобы соответствует и российским интересам.

Россия исходит из необходимости комплексного решения проблем безопасности в Европе. Модернизация ВД-2011 сама по себе не способна привести к решению фундаментальных проблем, она невозможна, пока члены НАТО не откажутся от антироссийской политики «сдерживания». Сейчас необходимо сосредоточиться на добросовестном выполнении уже согласованных мер укрепления доверия и безопасности.

Кроме того, сложно говорить о модернизации ВД-2011, когда нет ясности с судьбой связанного с ним режима контроля над обычными вооружениями в Европе, поскольку механизмы Договора об обычных вооружённых силах в Европе 1990 г. утратили всякую связь с реальностью, а его адаптированный вариант, по сути, был отвергнут странами НАТО и так и не вступил в силу.

Назад к оглавлению

Гаагский кодекс поведения по предотвращению распространения баллистических ракет

Гаагский кодекс поведения по предотвращению распространения баллистических ракет (ГКП) функционирует с 2002 г., являясь единственным инструментом укрепления доверия и транспарентности между государствами в ракетной сфере с широким международным участием. Кодекс объединяет 145 государств. Россия – одна из 93 стран-учредителей.

В основу ГКП легли идеи и элементы российской инициативы о создании под эгидой ООН юридически обязывающего глобального режима ракетного нераспространения. В качестве первого шага её реализации предлагалось создание глобальной системы контроля за нераспространением ракет и ракетных технологий, которая предусматривала бы транспарентность ракетных пусков, гарантии безопасности государствам, отказывающимся от обладания ракетными средствами доставки ОМУ, экономические стимулы, механизм консультаций.

Главная задача Кодекса – укрепление доверия между странами-участницами путём обмена предварительными уведомлениями о пусках баллистических ракет и космических ракет-носителей, а также посредством представления ежегодных деклараций о национальных ракетных программах.

Ежегодно в Вене проходят пленарные заседания ГКП. Все решения принимаются консенсусом. Работа носит конфиденциальный характер.

Раз в два года Генассамблея ООН принимает резолюцию в поддержку Кодекса. Последний такой документ – рез.77/58 – был принят 7 декабря 2022 г. большинством голосов (167-9-2).

Контактный пункт ГКП (МИД Австрии) занимается организационными вопросами.

В 2024-2025 гг. функции председателя в Кодексе выполняет Чили.

Россия выступает за приоритетное привлечение в ГКП государств, развивающих свои ракетно-космические программы. Отстаиваем сохранение технической природы Кодекса.

Официальный интернет-портал ГКП: https://www.hcoc.at/

Назад к оглавлению

Группа ядерных поставщиков (ГЯП)

ГЯП представляет собой группу стран – ядерных поставщиков, стремящихся содействовать нераспространению ядерного оружия путем применения двух сводов Руководящих принципов (для ядерного экспорта и для экспорта предметов и технологий двойного использования). Эти страны добиваются осуществления целей ГЯП посредством соблюдения Руководящих принципов и обмена информацией о событиях, вызывающих озабоченность с точки зрения поддержания ядерного нераспространения. ГЯП не является международной организацией, не имеет устава, секретариата и общего бюджета.

ГЯП была создана в 1975 г. и объединила основных поставщиков и производителей ядерных материалов, оборудования и технологий, неядерных материалов для реакторов, включая государства, не являвшиеся в то время участниками ДНЯО. Одной из главных причин создания ГЯП стала необходимость изменения условий ядерных поставок с целью укрепления режима ядерного нераспространения.

В 1978 г. в ГЯП были разработаны Руководящие принципы ядерного экспорта, опубликованные в виде Информационного циркуляра МАГАТЭ (INFCIRC/254). В период с 1978 по 1991 гг. Группа не вела активной деятельности, хотя Руководящие принципы оставались в силе, и число стран-членов ГЯП продолжало увеличиваться. В 1991 г. в ГЯП были разработаны Руководящие принципы по контролю за экспортом товаров двойного использования, применяемых в ядерных целях, ставшие второй частью INFCIRC/254. На основе этих двух документов (части 1 и 2 INFCIRC/254), которые модифицируются с учетом развития ядерных технологий, разрабатывается национальная нормативная и правовая база стран-участниц ГЯП по контролю за ядерным экспортом и экспортом товаров двойного использования.

Правила ГЯП разрешают осуществлять сотрудничество в ядерной области лишь в случае, если страна-получатель поставила всю свою ядерную деятельность под всеобъемлющие гарантии МАГАТЭ. Это правило не распространяется на договоры и контракты, заключенные до 4 апреля 1992 г., а для вновь присоединившихся государств – до их присоединения к Группе.

В настоящее время членами ГЯП являются 48 государств[1] (в т.ч. и Россия, которая является одним из основателей Группы). Статус наблюдателя имеют ЕС и Комитет Цангера.

Главным органом ГЯП является пленарное заседание, проводимое раз в год государством-председателем ГЯП, которое уполномочено принимать решения по любым вопросам, входящим в компетенцию ГЯП. Государство-председатель избирается на пленарном заседании сроком на 1 год. В 2019-2020 гг. председателем является Казахстан.

Помимо пленарного заседания в ГЯП есть еще 2 постоянных вспомогательных органа – Консультативная группа (КГ) и Группа технических экспортов (ГТЭ). На «полях» пленарного заседания также проводятся Совещание по обмену информацией (СОИ) и Встреча экспертов по лицензированию и правоприменению (ВЭЛП).

Консультативная группа заседает не менее двух раз в год в период между пленарными заседаниями, а также один раз непосредственно перед пленарным заседанием. Группа вырабатывает рекомендации для пленарного заседания по вопросам, связанным с Руководящими принципами и техническими приложениями. Число заседаний ГТЭ, созданной решением пленарного заседания в Праге в 2013 г., определяется Консультативной группой отдельно на каждый год в ходе осеннего заседания КГ, исходя из количества вопросов повести дня. Задачей ГТЭ является рассмотрение предложений стран-участниц о внесении изменений в контрольные списки ГЯП. ГТЭ подотчетна КГ ГЯП.

СОИ и ВЭЛП проводятся перед пленарным заседанием. Их цель предоставить странам-участницам возможность дополнительно обменяться информацией о событиях, имеющих отношение к Руководящим принципам и правоприменительной практике в области экспортного контроля.

Все решения ГЯП принимаются консенсусом. Практическую поддержку работе ГЯП оказывает Постоянное представительство Японии при международных организациях в Вене, которое выступает в качестве контактного пункта. Оно получает и распространяет документы ГЯП, уведомляет о сроках проведения заседаний, а также предоставляет помещение для заседаний ГЯП.

Назад к оглавлению

Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ)

Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) был открыт для подписания в Нью-Йорке 24 сентября 1996 г. К настоящему времени Договор подписали 185 государства и 170 – его ратифицировали. Последними странами, присоединившимися к ДВЗЯИ, являются Куба (подписала и ратифицировала Договор 4 февраля 2021 г.) и Союз Коморских Островов (ратифицировал Договор 20 февраля 2021 г.).

Для вступления ДВЗЯИ в силу необходима его ратификация 44 государствами, перечисленными в Приложении 2 к Договору. Из числа этих государств ДВЗЯИ ратифицировали 36, включая 3 государства, обладающие ядерным оружием, – Россия, Великобритания и Франция. Из оставшихся 8 стран Договор не подписали 3 – Индия, КНДР и Пакистан; подписали, но не ратифицировали 5 – США, Китай, Египет, Израиль и Иран.

У каждой из остающихся восьми стран из Приложения 2 к Договору есть свои политические мотивы, связанные как с общей ситуацией в мире в области разоружения и нераспространения, так и c существующими региональными проблемами. При этом некоторые из этих государств в вопросе подписания и/или ратификации ДВЗЯИ действуют с оглядкой на США.

В 1999 г. Конгресс США отклонил ратификацию Договора (подписан американцами 24 сентября 1996 г.), аргументируя это необходимостью обеспечения надежности ядерного арсенала США и ограниченными возможностями создаваемого верификационного механизма ДВЗЯИ по обнаружению ядерных взрывов малой и сверхмалой мощности. При администрации Б.Обамы США активно участвовали в работе Подготовительной комиссии (ПК) ОДВЗЯИ, внося заметный вклад в разработку контрольного механизма Договора и выделяя солидное внебюджетное финансирование на нужды Организации. Однако, несмотря на озвученное намерение ратифицировать ДВЗЯИ, практические шаги на этом направлении так и не были предприняты.

Администрация Д.Трампа пересмотрела позицию США в отношении ДВЗЯИ. Как следует из новой американской ядерной доктрины (опубликована в феврале 2018 г.), Вашингтон более не намерен добиваться ратификации и вступления этого Договора в силу. Более того, CША готовы, если потребуется, возобновить ядерные испытания. Предпосылкой для такого шага может служить не только необходимость в поддержании безопасности, но и обеспечение эффективности ядерного арсенала США. При этом они намерены и далее содействовать завершению создания Международной системы мониторинга (МСМ) и вводу в строй Международного центра данных (МЦД), предусмотренных Договором.

Пришедший к власти в США в январе 2021 г. Дж.Байден пока что не делал никаких заявлений относительно Договора.

Несмотря на то, что ДВЗЯИ так и не вступил в силу, почти все ядерные государства (будь то признанные таковыми в соответствии с ДНЯО или же входящие в клуб «неофициальных» ядерных держав) ввели добровольные односторонние моратории на ядерные испытания. Россия и США ввели такой мораторий в 1992 г. Последняя страна, объявившая о моратории, - КНДР (2018 г.). Единственное из государств, обладающих ядерным оружием и официально не объявившее о таком моратории, - Израиль, поскольку Тель-Авив до сих пор официально не признает наличие у него данного вида ОМУ.

Назад к оглавлению

Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО)

ДНЯО был открыт для подписания 1 июля 1968 г. и вступил в силу 5 марта 1970 г. За полвека своего существования Договор стал практически универсальным международно-правовым инструментом, важной основой международного мира и стабильности. В 1995 году Договор был продлен бессрочно. Депозитариями Договора являются Россия (как продолжатель СССР), Великобритания и США.

По состоянию на апрель 2021 г. участниками ДНЯО является 191 государство. Договор не подписали Индия, Пакистан, Израиль и Южный Судан. О выходе из ДНЯО в 2003 г. заявила КНДР, однако многие государства исходят из того, что выход был оформлен неверно с юридической точки зрения. В этой связи Секретариат ООН продолжает рассматривать КНДР как страну-участницу ДНЯО.

В рамках обзорного процесса ДНЯО каждые пять лет созывается Конференция по рассмотрению действия Договора, целью которой является обзор функционирования всех положений ДНЯО, а также согласование перечня рекомендаций по укреплению Договора.

Обзорная конференция по ДНЯО 2010 г. завершилась консенсусным принятием заключительного документа, состоящего из двух частей. Первая – анализ ситуации с выполнением статей Договора (этот раздел принят со ссылкой, что он лишь отражает мнение председателя). Вторая – согласованные выводы и рекомендации (т.н. План действий), которые содержат 64 практических «шага», нацеленных на укрепление Договора на основе выверенного баланса между тремя его основными составляющими: ядерное разоружение, нераспространение и мирное использование атомной энергии.

На Обзорной конференции 2015 г. принятие итогового документа было заблокировано из-за разногласий в отношении формулировок, связанных с планами проведения Конференции по созданию на Ближнем Востоке зоны, свободной от ядерного и других видов оружия массового уничтожения.

Из-за пандемии коронавируса юбилейную - десятую по счёту - Обзорную конференцию по ДНЯО (ОК-10) в 2020 г. провести не удалось. Сроки неоднократно переносились. По последним данным, ОК-10 может состояться в период между 2 и 27 августа 2021 г. в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке.

Назад к оглавлению

Договор по открытому небу (ДОН

По состоянию на 18 июня 2021 года

Договор по открытому небу (ДОН) подписан 24 марта 1992 г. в г. Хельсинки (Финляндия) 27 государствами-участниками СБСЕ (с 1995 г. – ОБСЕ). Ратифицирован Государственной Думой Российской Федерации 26 мая 2001г. (Федеральный закон № 57-ФЗ), вступил в силу 1 января 2002 года. Государства-депозитарии – Венгрия и Канада. Договором учреждена Консультативная комиссия по открытому небу (ККОН), решения которой принимаются консенсусом.

На сегодняшний день участниками ДОН являются 33 государства (США вышли из ДОН 22 ноября 2020 г.): Белоруссия, Бельгия, Болгария, Босния и Герцеговина, Великобритания, Венгрия, Германия, Греция, Грузия, Дания, Исландия, Испания, Италия, Канада, Латвия, Литва, Люксембург, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Россия, Румыния, Словакия, Словения, Турция, Украина, Франция, Финляндия, Хорватия, Чехия, Швеция и Эстония. ДОН открыт для присоединения других государств, в т. ч. не входящих в ОБСЕ. Разрешает создавать группы государств. Так, Россия и Белоруссия составляют одну группу.

ДОН зарекомендовал себя полезным инструментом укрепления доверия в военной сфере. Он предоставляет право государствам-участникам совершать облёты любых территорий друг друга в соответствии с согласованными квотами наблюдательных миссий. Регламентирует проведение полётов, определяет механизм контроля его соблюдения, содержит требования к самолётам наблюдения, ограничения по составу и техническим параметрам аппаратуры наблюдения. Положения ДОН могут уточняться решениями ККОН.

Государство-участник ДОН имеет право выделять в качестве самолётов наблюдения один или более типов или моделей невооруженных самолётов. При этом самолёт наблюдения проходит освидетельствование с целью подтверждения, что воздушное судно и его аппаратура наблюдения соответствуют требованиям Договора. Страны НАТО наблюдательные полёты над территориями друг друга не выполняют.

Каждая страна-участница ДОН имеет право приобретать материалы, полученные в ходе любых наблюдательных полётов в рамках Договора.

Государства-участники имеют возможность задействовать предусмотренный Договором набор аппаратуры наблюдения из следующих категорий: оптические панорамные и кадровые фотоаппараты, видеокамеры с изображением на дисплее в реальном масштабе времени, радиолокационные станции бокового обзора с синтезированной апертурой, инфракрасные устройства формирования изображения. Для каждой категории аппаратуры наблюдения установлены ограничения по пространственному разрешению на местности. Пока используются только первые две категории. Вместе с тем Российская Федерация первой установила и использует собственную цифровую видеокамеру на самолётах открытого неба Ан-30Б, Ту-154М ЛК и Ту-214 ОН.

С 2017 года в русле общей антироссийской линии Вашингтон стал ужесточать свои подходы. Так, с 1 января 2018 года США перестали предоставлять России разрешение на отход от американских правил воздушного движения и норм авиационной безопасности, изменили специальные процедуры для выполнения наблюдательных полётов над Гавайскими островами, отказались предоставлять ночёвки на некоторых своих авиабазах США и установили ограничения для наблюдательных полётов над территорией Алеутских островов.

В ответ российская сторона установила необходимость согласования ночевок на трёх аэродромах дозаправки, а также сообщила о прекращении ряда двусторонних технических договоренностей и односторонних мер, применявшихся в порядке проявления доброй воли и облегчавших ранее проведение американских миссий над Россией.

В 2018 г. ситуация с ДОН была критической – наблюдательные полеты не проводились. Причина: Грузия блокировала решение ККОН о распределении квот полётов, в котором была предусмотрена миссия над её территорией. Еще в 2012 г. грузинская сторона прекратила выполнять свои обязательства перед Российской Федерацией в части приема миссий с участием России, ссылаясь на то, что мы не разрешаем полеты в 10-километровых зонах, прилегающих к двум участкам государственной границы на Кавказе. Мы же исходим из того, что в соответствии с ДОН наблюдательные полёты проводятся не ближе 10 км от границ Абхазии и Южной Осетии, не являющихся государствами-участниками Договора.

Осознавая необходимость восстановления полномасштабного функционирования ДОН для большинства государств-участников, Россия исключила из своей заявки на 2019 год полёт над Грузией. В итоге в октябре 2018 г. было утверждено распределение квот наблюдательных полётов, а затем возобновлено выполнение миссий в полном объеме.

22 ноября 2020 г. США вышли из ДОН, ссылаясь на «нарушения» Российской Федерацией Договора:

Упомянутый запрет на наблюдательные полёты в 10-километровых зонах, прилегающих к двум участкам российской границы с Южной Осетией и Абхазией. Мы были готовы предоставить пролёт в указанных зонах, но неконструктивная позиция Грузии и её покровителей закрыла это «окно возможностей».
Ограничение максимальной дальности полёта (МДП) над Калининградской областью (КО). Оно составляет 500 км и было введено в соответствии с положениями ДОН (п.п. 4 и 5 (А) приложения Е) и решением №3/4 ККОН (п.п. 1А), В) и С)). Действующий порядок (установлен с учётом права государства-участника дополнительно выделять аэродромы открытого неба и устанавливать МДП для них) не увеличивает число полётов, дающих возможность наблюдать всю территорию России, и обеспечивает более высокий уровень эффективности наблюдения территории КО по сравнению с остальной территорией России и территориями других государств-участников, в т.ч. соседних (Польша, Литва, Латвия, Эстония). В 2020 г. российская сторона на основе доброй воли допустила полёт над КО на 505 км.
Введение запрета на выполнение части уже согласованного плана американо-канадской миссии в сентябре 2019 г. в ходе учений «Центр-2019», что вызвано сложностями обеспечения безопасности со стороны российских органов управления воздушным движением. Невозможно было обеспечить безопасность полётов в рамках ДОН исключительно в связи с быстро меняющейся ситуацией в ходе активной фазы учений. В ходе учения «Кавказ-2020» российской стороной были созданы все условия для успешного проведения миссии открытого неба.

Усилия России по сохранению Договора не нашли отклика ни в Вашингтоне, ни в столицах стран-союзниц США. И хотя государства-участники поддерживали ДОН, высказывали сожаление в связи с решением Д.Трампа, но вместе с тем солидаризировались в оценке, что такой шаг США был «обоснованным».

Более весомые российские озабоченности (см. Приложения) нашими партнёрами, как обычно, игнорировались.

22 декабря 2020 г. МИД России направил государствам-участникам ДОН ноту о необходимости предоставить Российской Федерации до 1 января 2021 г. гарантии непередачи государствам, не участвующим в ДОН, информации, полученной в ходе наблюдательных полётов, а также подтвердить возможность беспрепятственного проведения российских наблюдательных полетов над территориями государств-участников, включая объекты США.

С учётом интересов национальной безопасности Президентом Российской Федерации принято решение о начале внутригосударственных процедур по денонсации Договора. При этом их осуществление не форсировалось, поскольку сохранялась вероятность пересмотра нынешней администрацией США решения Д.Трампа о выходе из ДОН.

Однако 27 мая государственный департамент США официально уведомил МИД России, что США не намерены возвращаться в Договор.

Федеральный закон о денонсации ДОН единогласно принят 19 мая Государственной Думой, 2 июня единогласно одобрен Советом Федерации, 7 июня подписан Президентом Российской Федерации.

18 июня вступили в силу Федеральный закон и Постановление Правительства Российской Федерации о выходе России из группы государств-участников ДОН, а также направлены соответствующие уведомления государствам-участникам и депозитариям.

Приложение 1

О нарушениях Договора по открытому небу со стороны США

В 2015 г. сделали невозможным проведение наблюдательных полётов над своей территорией, отказавшись предоставить достаточное количество промежуточных посадок для российских самолётов Ан-30Б;
Ограничивали возможности России по наблюдению за Алеутскими островами;
Де-факто сокращали максимальную дальность полётов, отменив остановки для ночного отдыха российских экипажей на аэродромах дозаправки;
Уменьшали дальность полёта над Аляской и Гавайскими островами;
Устанавливали ограничения по высоте полёта самолета наблюдения, не предусмотренные ДОН и противоречащие рекомендациям ИКАО;
Затягивали выдачу виз назначенному российскому персоналу в нарушение установленных Договором сроков;

Своими заявлениями и действиями США подстрекали другие государства-участники (прежде всего Грузию) к нарушению ДОН. Они также направляли для выполнения миссий открытого неба старые самолёты в неудовлетворительном техническом состоянии, что создавало угрозу жизни и здоровью американских и российских участников полётов.

Приложение 2

О претензиях к странам Запада помимо США в контексте Договора по открытому небу

Великобритания и Франция до сих пор (с 2002 г.) не предоставили информацию по процедурам выполнения наблюдательных полётов над удалёнными территориями, тем самым препятствуя их проведению.

Великобритания, Норвегия и Канада устанавливали не предусмотренные Договором ограничения высоты полёта, препятствуя использованию сертифицированных конфигураций российских самолётов наблюдения.

Канада исключила возможность проведения наблюдательных полётов над своей территорией и над территорией США, отказавшись предоставить достаточное количество промежуточных посадок для российских самолётов Ан-30Б; не соблюдала установленные сроки и порядок выдачи виз назначенному персоналу.

Польша, Турция вводили запрет или ограничения на полёты над запретными зонами и в опасном воздушном пространстве, не соответствующие положениям ДОН и рекомендациям ИКАО.

Грузия с 2012 г. перестала принимать российские миссии над своей территорией, грубо нарушая Договор.

Назад к оглавлению

О российско-американском Договоре о СНВ

Договор между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ-2010, «новый ДСНВ» или ДСНВ-3) подписан в Праге (Чешская Республика) 8 апреля 2010 г. Вступил в силу 5 февраля 2011 г. Параллельно с подписанием Договора российская сторона выступила с односторонним заявлением по противоракетной обороне.

Новое соглашение по СНВ выработано на строго паритетной основе в соответствии с принципом равной и неделимой безопасности.

Договор предусматривает реальные, проверяемые и необратимые сокращения стратегических наступательных вооружений. В результате таких сокращений имеющиеся у сторон суммарные количества средств СНВ через семь лет после вступления Договора в силу и в дальнейшем не должны превышать:

• 700 единиц для развёрнутых межконтинентальных баллистических ракет (МБР), развёрнутых баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и развёрнутых тяжелых бомбардировщиков (ТБ);

• 1550 единиц для боезарядов на развёрнутых МБР, боезарядов на развёрнутых БРПЛ и ядерных боезарядов, засчитываемых за развёрнутыми ТБ (за каждым развёрнутым ТБ условно засчитывается по одному ядерному боезаряду);

• 800 единиц для развёрнутых и неразвёрнутых пусковых установок МБР, развёрнутых и неразвёрнутых пусковых установок (ПУ) БРПЛ, развёрнутых и неразвёрнутых ТБ.

Таким образом, Россия и США на треть сокращают боезаряды («потолок» по Договору о сокращении стратегических наступательных потенциалов 2002 года – 2200 единиц) и более чем в два раза стратегические носители («потолок» по Договору о СНВ 1991 года – 1600 единиц). При этом предусматривается, что каждая из сторон имеет право самостоятельно определять состав и структуру своих СНВ. Запрещается базирование СНВ за пределами национальной территории.

Для целей Договора разработан механизм контроля, решавший задачу обеспечения необратимости, проверяемости и транспарентности процесса сокращений СНВ.

Сфера охвата Договора включает все существующие типы МБР, БРПЛ, в т.ч. в неядерном оснащении (в случае их создания), ПУ МБР и БРПЛ, а также ТБ. В нём в юридически обязывающей форме зафиксирована взаимосвязь между стратегическими наступательными и стратегическими оборонительными вооружениями, а также её возрастающая важность в процессе сокращения СНВ.

Неотъемлемыми частями Договора являются Протокол и приложения.
В них прописаны положения, касающиеся определений терминов, обмена данными и уведомлениями, переоборудования или ликвидации, инспекционной деятельности, а также мер укрепления доверия. В соответствии с Протоколом каждая сторона Договора имеет ежегодную квоту в 18 инспекций. Предусматриваются также показы образцов СНВ, происходит интенсивный обмен уведомлениями о военной деятельности, связанной с СНВ.

Срок действия Договора – десять лет, с возможностью продления на срок до пяти лет.

Для рассмотрения вопросов практической реализации Договора создана Двусторонняя консультативная комиссия (ДКК), сессии которой проходят два раза в год. К настоящему времени состоялось 18 сессий ДКК. Проведение 19-й сессии, которая была запланирована на весну 2020 г., отложено вследствие пандемии COVID-19.

Российская Федерация неукоснительно соблюдает требования ДСНВ, тем самым внося реальный вклад в выполнение обязательств по ядерному разоружению в соответствии со Статьёй VI Договора о нераспространении ядерного оружия.

К 5 февраля 2018 г. (контрольной дате по Договору) Российская Федерация свои обязательства по сокращению СНВ выполнила полностью. По состоянию на эту дату наш суммарный потенциал СНВ составил:

527 единиц для развёрнутых МБР, БРПЛ и ТБ;
1444 единицы для боезарядов на развёрнутых МБР и БРПЛ, а также ядерных боезарядов, засчитываемых за развёрнутыми ТБ;
779 единиц для развёрнутых и неразвёрнутых ПУ МБР и БРПЛ, развёрнутых и неразвёрнутых ТБ.

США при наступлении контрольной даты тоже заявили о достижении согласованных суммарных количественных уровней СНВ. Однако выход на установленные Договором показатели был достигнут американской стороной в том числе за счёт нелегитимного одностороннего исключения из засчёта части американских СНВ, объявленных «переоборудованными». Речь идёт о 56 пусковых установках БРПЛ «Трайдент-II» и 41 тяжёлом бомбардировщике В-52Н, «переоборудованных» таким образом, что российская сторона не может подтвердить приведение этих СНВ в состояние, непригодное для использования БРПЛ и ядерного вооружения ТБ, как того требует Договор. Мы также не признаём правомерность отказа США включать в засчёт по ДСНВ четыре шахтные пусковые установки МБР, предназначенные для обучения, которые американцы переименовали в не предусмотренную Договором категорию «учебных шахт». С учётом этих средств превышение Соединёнными Штатами Америки разрешённого Договором суммарного количества для развёрнутых и неразвёрнутых ТБ, ПУ МБР и ПУ БРПЛ составляет 101 единицу.

Возникшая проблема очевидным образом подрывает жизнеспособность Договора. Аномальная ситуация с выполнением обязательств по Договору американской стороной прорабатывалась в ДКК, затрагивалась также в ходе контактов на различных уровнях, однако пока добиться взаимоприемлемых развязок не удалось. Продолжаем настаивать на необходимости устранения проблемы переоборудования и вывода из засчёта американских СНВ, на неукоснительном выполнении ДСНВ американской стороной.

С 2018 года Российская Федерация неоднократно ставила вопрос о необходимости приступить к обсуждению продления действия Договора о СНВ после 5 февраля 2021 г., однако Администрация Д.Трампа в течение длительного времени поддерживала по этому вопросу неопределённость, а затем начала обставлять даже краткосрочное – на один год – продление ДСНВ неприемлемыми для России требованиями. В связи с этим согласия по пролонгации в 2020 г. достигнуто не было.

После вступления в должность в январе 2021 г. президента США Дж.Байдена американская сторона подтвердила готовность продлить ДСНВ на пять лет без предварительных условий, как это изначально предлагала российская сторона.

Соглашение о продлении было заключено 26 января 2021 г. в форме обмена нотами. Оно вступило в силу 3 февраля 2021 г., после того как стороны уведомили друг друга о завершении необходимых внутригосударственных процедур.

С продлением ДСНВ на пять лет (до 5 февраля 2026 г.) все его положения продолжают применяться в полном объёме.

Назад к оглавлению

Инициатива по борьбе с распространением ОМУ

Инициатива по борьбе с распространением ОМУ (ИБОР) направлена на создание механизма оперативного выявления и пресечения незаконных перевозок ОМУ, средств его доставки и относящихся к ним материалов. О её запуске объявил президент США Дж.Буш в Кракове (Польша) 31 мая 2003 г. Вместе с США в «ядро» государств-основателей ИБОР вошли Австралия, Великобритания, Германия, Испания, Италия, Нидерланды, Польша, Португалия, Франция и Япония. В 2004 г. к нему присоединились Россия, Канада, Норвегия и Сингапур.

Инициатива открыта для присоединения любого государства, официально заявившего о поддержке «Заявления о принципах перехвата» и готовности вносить вклад в реализацию задач ИБОР. Несмотря на то, что её участниками являются более 100 государств, за рамками ИБОР остаются такие влиятельные страны, обладающие ОМУ-технологиями, как Китай, Индия, Пакистан, Бразилия, ЮАР.

ИБОР не имеет структурно-организационного оформления и не является международной или региональной организацией. Её основополагающие документы – «Заявление о принципах перехвата» (Париж, сентябрь 2003 г.), а также решения Лондонской (октябрь 2003 г.) и Краковской (май-июнь 2004 г.) встреч. Согласно «Принципам перехвата», деятельность ИБОР должна соответствовать нормам международного права и национального законодательства стран-участниц.

После роспуска в 2005 г. политического «ядра» единственным органом, работающим на регулярной основе, является Группа экспертов по оперативным вопросам (ГЭОВ). Встречи ГЭОВ проводятся ежегодно. В её состав входит 21 государство (бывшие участники «ядра», а также Аргентина, Дания, Греция, Новая Зеландия, Турция, Республика Корея). В рамках ИБОР организуются также семинары и учения, как правило, на региональной основе.

В мае 2018 г. в Париже прошла приуроченная к 15-летию ИБОР Политическая встреча высокого уровня, в ходе которой принято 4 заявления – по обеспечению эффективности Инициативы, укреплению полномочий для принятия решений по перехвату, расширению стратегической коммуникации и развитию потенциалов и практик перехвата. Российская Федерация их не поддержала, поскольку по большинству текстов не были учтены принципиальные замечания нашей делегации.

В 2020 г. из-за неблагоприятной санитарно-эпидемиологической обстановки, связанной с COVID-19, очных мероприятий не проводилось.

Участвуя в ИБОР, Россия строго придерживается следующих принципов: соответствие любых действий в рамках Инициативы нормам международного права и национальному законодательству, совместная оценка угроз и добровольность принимаемых решений, уважение интересов стран при развитии законного международного экономического и научно-технического сотрудничества, использование потенциала ООН и других международных институтов и механизмов в области нераспространения, ненаправленность против каких-либо стран. Ключевой момент - проведение операций по перехвату только при наличии достоверной информации о незаконной транспортировке ОМУ-материалов, а также с согласия государства флага.

Исходим из необходимости тщательной дальнейшей проработки правовых аспектов реализации ИБОР, выступаем против попыток задействования инструментария Инициативы в санкционных целях в обход решений СБ ООН.

Очередное заседание ГЭОВ ИБОР пройдёт в Италии, его сроки будут определены с учётом развития эпидемологической ситуации.

Назад к оглавлению

Конвенция о запрещении химического оружия

С декабря 1997 г. Российская Федерация является полноправным участником Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении (КЗХО). В настоящее время к КЗХО присоединились 193 государства. Вне её правового поля остаются Египет, Израиль, КНДР и Южный Судан.

Российская Федерация на три года раньше установленного срока под эффективным международным контролем завершила уничтожение национальных запасов химического оружия. Последний химический боеприпас был ликвидирован 27 сентября 2017 г. на объекте по уничтожению химического оружия «Кизнер» (Удмуртская Республика). Всего было утилизировано 39,967 тыс.тонн отравляющих веществ.

На сегодняшний день США остаются единственным обладателем арсенала химического оружия и планируют завершить национальную программу химразоружения не ранее конца 2023 года, несмотря на имеющиеся значительные материально-технические и технологические возможности для ускорения этого процесса.

Руководящие органы ОЗХО

В качестве руководящих органов ОЗХО учреждены: Конференция государств-участников (КГУ), Исполнительный совет (ИС) и Технический секретариат (ТС).

КГУ состоит из всех 193 государств-членов ОЗХО. Конференция собирается на очередные сессии ежегодно. Кроме того, раз в пять лет проводятся конференции по обзору действия КЗХО. Четвёртая Обзорная конференция состоялась 21-30 ноября 2018 года.
ИС подотчётен КГУ и состоит из 41 члена, которые избираются сроком на два года по принципу ротации. Его возглавляет председатель, избираемый на один год. При формировании состава ИС особое внимание уделяется справедливому географическому распределению, значимости химической промышленности стран, а также политическим интересам и интересам в сфере безопасности. Места в ИС распределены между региональными группами: африканская и азиатская – по 9, восточноевропейская – 5, группа латиноамериканских стран и Карибского бассейна – 7, западноевропейские и другие государства – 10. Также имеется одно место, которое каждые два года поочерёдно занимают страны латиноамериканской и азиатской групп. ИС проводит регулярные сессии три раза в год.
ТС (подотчётен ИС) возглавляет Генеральный директор, назначаемый КГУ по представлению ИС сроком на четыре года с возможным продлением на один четырехлетний период. С 25 июля 2018 года Гендиректором ТС является испанец Фернандо Ариас Гонсалес (срок окончания полномочий 24 июля 2022 года).

Для содействия выполнению предмета и целей Конвенции в состав ТС входят инспекторы, научные, технические и административные сотрудники различной квалификации. ТС осуществляет проверочно-инспекционную деятельность в государствах-участниках для подтверждения выполнения положений КЗХО, оказывает содействие КГУ и ИС в реализации их функций и занимается другими задачами, порученными ему этими руководящими органами ОЗХО.

Сроки ликвидации химоружия

В соответствии с положениями КЗХО все запасы химоружия в мире должны были быть уничтожены через 10 лет после её вступления в силу – 29 апреля 2007 года. По решению государств-участников этот срок был продлен на 15 лет – до 29 апреля 2012 года (пункты 24-28 Приложения к КЗХО по осуществлению и проверке).

Основываясь на вышеуказанных положениях, на 11-й сессии КГУ (декабрь 2006 года) для России и США срок ликвидации национальных химарсеналов перенесён на 2012 год. В соответствии с решениями 46-й (июль 2006 года) и 48-й (март 2007 года) сессий ИС продлены сроки уничтожения химоружия, оставленного Японией на территории Китая по окончании Второй мировой войны, и ликвидации Италией «старого химического оружия» (определение дано в КЗХО, п. 5 Статьи II).

Япония и Китай представили на 67-й сессии ИС (февраль 2012 года) план ликвидации оставленного японского химоружия, в соответствии с которым его уничтожение «предпочтительно» завершить не позднее конца 2016 года, за исключением захоронения в районе г. Хаэрбалинь, где процесс уничтожения продлится до 2022 года. По некоторым оценкам, в Китае захоронено от 700 тыс. до 2 млн. единиц «оставленных» боеприпасов.

Во исполнение решения 16-й сессии КГУ в ходе 68-й сессии ИС (май 2012 года) государства-обладатели представили подробные планы уничтожения химоружия, остающегося у них после 29 апреля 2012 года Россия объявила конечной датой завершения своей программы химразоружения 31 декабря 2015 года, США – 30 сентября 2023 года, Ливия – 31 декабря 2016 года.

В ходе 19-й сессии КГУ (декабрь 2014 года) принято решение о завершении уничтожения химического оружия в Российской Федерации не позднее 2020 года.

Ход ликвидации химоружия в государствах-обладателях

Российская Федерация на три года раньше установленного срока под международным контролем завершила уничтожение национальных запасов химического оружия. Последний химический боеприпас по указанию Президента Российской Федерации В.В.Путина ликвидирован 27 сентября 2017 года на объекте «Кизнер» (Удмуртская Республика). В общей сложности Россия уничтожила 39 тысяч 967 тонн отравляющих веществ.

В США, присоединившихся к Конвенции 29 апреля 1997 года и имевших в арсенале 31,500 тыс. тонн отравляющих веществ (являлись вторым крупнейшим обладателем запасов химоружия), процесс ликвидации национальных запасов химоружия не завершён. К декабрю 2018 года было уничтожено порядка 91,7 проц. запасов отравляющих веществ. Работы осуществляются на введённом в эксплуатацию в сентябре 2016 г. объекте
в г. Пуэбло (штат Колорадо). Ещё один объект (г. Блю-Грасс, штат Кентукки) планируется ввести в эксплуатацию в 2020 году. Процесс полной химдемилитаризации США должен завершиться лишь в 2023 году.

Ливия, ставшая членом КЗХО в 2004 года, к февралю 2014 года уничтожила 31,1 тонн иприта и начала подготовку к ликвидации менее опасных химикатов. В 2016 году Триполи заявил о невозможности уничтожения запасов химоружия в установленный срок (декабрь 2016 года). Ввиду того, что ситуация в сфере безопасности в Ливии оставалась непростой, во избежание попадания оставшихся ливийских запасов химоружия в руки террористических группировок было принято решение об их вывозе за пределы страны для уничтожения за рубежом. При этом Россия настояла на том, чтобы данное решение соответствовало положениям КЗХО и осуществлялось по «сирийскому сценарию», то есть с обязательным принятием на этот счёт резолюции СБ ООН (№ 2298 от 22 июля 2016 года). В 2017 году под контролем ОЗХО завершено уничтожение на германском химпредприятии «ГЕКА» (г.Мюнстер) вывезенных в 2016 году с территории Ливии порядка 500 тонн прекурсоров химоружия.

Ирак, присоединившийся к КЗХО в 2009 году, представил в ОЗХО предварительную информацию о составе и структуре объявленных запасов только в октябре 2011 года. Методом сплошного бетонирования ликвидированы два бункера по хранению химоружия времен С.Хусейна.

Сирия подписала Конвенцию 14 сентября 2013 года и официально присоединилась к ней через 30 дней после подписания – 14 октября 2013 года. К 23 июня 2014 года из Сирии были вывезены все имевшиеся на её территории компоненты химоружия. Они были уничтожены в конце 2015 года.

Во исполнение требований КЗХО и соответствующего решения ИС с конца 2014 года при содействии Управления по обслуживанию проектов ООН (UNOPS) велись работы по ликвидации 12 сирийских бывших объектов по производству химоружия (7 авиационных ангаров и 5 подземных бункеров). В конце декабря 2017 года уничтожены 7 ангаров и все подземные бункеры.

В рамках «сирийского досье» ещё остается ряд вопросов, связанных с уточнением первоначального объявления Дамаска по КЗХО и информацией о применении на территории Сирии химоружия. Для этих целей Гендиректор ТС учредил две специальные миссии. Первая - Миссия ОЗХО по уточнению первоначального объявления Сирии по Статье III КЗХО – МООС (создана в апреле 2014 года под давлением западных государств). Её задача – прояснение ситуации с якобы неполным декларированием части военно-химического потенциала Сирии. Несмотря на то, что сирийцы проявляют беспрецедентную открытость в сотрудничестве с МООС, что неоднократно подтверждалось в документах ОЗХО и ООН, претензии к ним со стороны ТС и ряд стран Запада по-прежнему сохраняются.

Вторая - Миссия по установлению фактов применения химоружия в Сирии – МУФС (создана в апреле 2014 года). В круге ведения МУФС определено, что её целью является установление фактов, имеющих отношение к случаям предполагаемого применения химического оружия в Сирии. В настоящее время обе миссии продолжают свою работу.

С 13 ноября 2015 года начал свою работу Совместный механизм ОЗХО-ООН по расследованию случаев применения химоружия в Сирии (СМР), созданный на основании резолюции СБ ООН 2235 (2015). В 2016 году его мандат был продлён ещё на год (резолюция СБ ООН 2319 от 17 ноября 2016 года). Цель его работы заключалась в определении виновных в соответствующих преступлениях и представлении своих выводов в Совет Безопасности ООН.

Первые два доклада в основном носили общий информационный характер. 24 августа 2016 года СМР выпустил третий доклад, в котором сделал совершенно неубедительные выводы, основанные на недостоверных и зачастую сфальсифицированных фактах в отношении причастности сирийских военных к двум инцидентам с применением хлора (н.п. Талменес – 21 апреля 2014 года и н.п. Сармин – 16 марта 2015 года) и о виновности ИГИЛ в использовании иприта (н.п. Мареа – 21 августа 2015 года), что, в отличие от первых двух случаев, не вызывает сомнения.

21 октября 2016 года вышел четвертый доклад, в котором вина за ещё один «хлорный инцидент» возлагалась на правительственные силы (н.п. Кменас – 16 марта 2015 года). По ещё пяти инцидентам СМР пришел к выводу, что представленная информация либо является противоречивой, либо её недостаточно, в связи с чем дальнейшее расследование по ним было прекращено.

Исходя из необходимости консолидации усилий по антитеррору в контексте применения в Сирии и Ираке химоружия, Россия согласилась на принятие резолюции СБ ООН 2319 (2016), предусматривавшей продление деятельности СМР на один год. При этом исходили из важности расширения действия мандата Механизма на сопредельные с Сирией страны и придание ему отчетливой антитеррористической направленности.

13 февраля 2017 года вышел пятый доклад, в котором фактически были подтверждены выводы двух предыдущих.

Шестой доклад СМР был представлен 23 июня 2017 года. Документ носил в основном технический характер, поскольку после продления мандата Механизма и смены его руководства он несколько месяцев фактически бездействовал, формируя новую команду экспертов.

4 апреля 2017 года после химинцидента с применением зарина в сирийском н.п. Хан-Шейхун США, Соединённое Королевство и Франция обвинили вооружённые силы Сирии в «новой» химической атаке. В итоге Вашингтон в обход СБ ООН нанёс ракетный удар по авиабазе «Шайрат», на которой базировались сирийские самолеты, якобы применившие в Хан-Шейхуне химбоеприпасы.

Целью седьмого доклада, вышедшего 26 октября 2017 года, являлось установление виновных в предполагаемом применении химоружия в двух случаях: в н.п. Хан-Шейхун (4 апреля 2017 года) и в н.п. Марат Умм-Хош (16 сентября 2016 года). В результате СМР возложил ответственность за применение зарина в н.п. Хан-Шейхун на сирийские власти, иприта в н.п. Умм-Хош – на ИГИЛ. В своей работе СМР опирался главным образом на результаты деятельности МУФС, которая пришла к заключению о том, что в Хан-Шейхуне действительно использовался зарин. Это было сделано во многом на основе данных, предоставленных сирийской вооруженной оппозицией.

За два с лишним года своей деятельности СМР так и не смог создать экспертный потенциал и технический инструментарий для проведения профессиональных и объективных расследований случаев применения химоружия в Сирии. 17 ноября 2017 года истёк срок действия мандата СМР. Нежелание США и их союзников деполитизировать и оптимизировать его деятельность не позволило продлить функционирование этой структуры. Россия заблокировало его продление в СБ ООН.

7 апреля 2018 года с подачи сирийских оппозиционных структур стала поступать информация о том, что правительственные войска якобы нанесли удар с использованием химического оружия по удерживаемым боевиками территориям в г. Дума (Восточная Гута). В социальных сетях получил распространение отснятый аффилированной с тергруппировками НПО «Белые каски» видеоролик, запечатлевший оказание первой помощи местным жителям, будто бы пострадавшим от химатаки.

Место предполагаемого химинцидента в г. Дума оперативно обследовали российские военные эксперты – никаких подтверждений применения отравляющих веществ обнаружено не было. 10 апреля 2018 года сирийские власти официально обратились к ТС с просьбой направить на место предполагаемого инцидента экспертов для установления всех обстоятельств произошедшего. Сформированная Гендиректором ТС экспертная группа МУФС отправилась в Сирию 12 апреля 2018 года, однако прибыла в Дамаск только 15 апреля 2018 года.

Тем не менее уже 14 апреля 2018 года США, Соединённое Королевство и Франция, не дожидаясь завершения расследования, нанесли ракетный удар по Научно-исследовательскому центру в г. Барза и другим сирийским объектам военной и гражданской инфраструктуры, где якобы хранилось химическое оружие, применённое в Восточной Гуте.

26 апреля 2018 года совместно с Дамаском в ОЗХО были организованы брифинг и пресс-конференция с участием сирийских граждан, якобы пострадавших от химатаки в г. Дума и показанных в псевдорепортаже «Белых касок». Большинство стран Запада отказались присутствовать на брифинге.

6 июля 2018 года вышел предварительный доклад МУФС по химинциденту в Думе, в котором говорится об отсутствии следов нервно-паралитических веществ во всех отобранных экспертами ОЗХО пробах.

1 марта 2019 года ТС распространил окончательный доклад МУФС по итогам расследования происшествия в Думе. Его ключевым выводом является то, что баллоны с хлором, обнаруженные на месте предполагаемого инцидента, были сброшены с воздуха. Таким образом вина за произошедшее косвенно возлагается на сирийские правительственные силы, которые являются единственной стороной конфликта, использующей авиацию.

Российские специалисты, изучив раздел доклада о сброшенных с высоты баллонах с хлором, пришли к выводу о крайне малой вероятности такого сценария.

В середине мая 2019 года в открытом доступе появился инженерный отчет одного из экспертов ТС, участвовавшего в расследовании, который свидетельствует о постановочном характере этого инцидента. Руководство ОЗХО проводит проверку в связи с утечкой внутреннего документа.

Кроме того, с критикой доклада МУФС выступил ряд международных обозревателей. В частности, группа британских учёных под руководством П.Робинсона подготовила аналитический материал, опровергающий ключевые выводы этого документа.

24 ноября 2018 года боевики обстреляли жилые кварталы в пригороде Алеппо снарядами, начинёнными хлором. По настоянию сирийской и российской сторон 5 января 2019 года ТС направил экспертов МУФС в Сирию для выяснения обстоятельств произошедшего. По результатам работы Миссии будет подготовлен соответствующий доклад.

Антироссийская кампания в ОЗХО

В марте 2018 года Соединённое Королевство обвинило Россию в причастности к инциденту с отравлением 4 марта 2018 года в г. Солсбери бывшего полковника ГРУ, двойного агента С.Скрипаля и его дочери Ю.Скрипаль нервно-паралитическим веществом, получившим на Западе название «Новичок». При этом никаких доказательств представлено не было.

Ни ТС, ни британская лаборатория в Портон-Дауне не смогли определить страну принадлежности химикатов, использованных в Солсбери, а затем и Эймсбери. Вместе с тем замалчивается факт того, что синтез веществ семейства «Новичок» осуществлялся в целом ряде государств, прежде всего в самом Соединённом Королевстве, а также США, Чехии, Швеции и других. Только в США выдано более 140 патентов, связанных с боевым применением отравляющих веществ этого типа и защитой от них.

На состоявшейся 14 января 2019 года 62-й внеочередной сессии Исполсовета ОЗХО по инициативе Канады, Нидерландов и США было принято решение с рекомендацией относительно целесообразности включения в контрольные списки КЗХО двух новых «семейств» токсичных химикатов. Россия не ассоциировала себя с этим решением.

На 63-й спецсессии Исполсовета ОЗХО 25 февраля 2019 года страны Запада заблокировали принятие российского проекта решения о включении в подконтрольный по КЗХО перечень пяти «семейств» химических соединений такого типа, категорически отказавшись включать в него пятую «группу» веществ, по которым у них проводятся НИОКР.

9 апреля 2019 года Российская Федерация прервала процедуру умолчания в отношении инициативы западной «тройки» c целью её повторного рассмотрения «в пакете» с российскими предложениями на предстоящей 25-29 ноября 2019 года 24-й сессии КГУ.

Атрибуция

8 апреля 2020 г. руководство ТС ОЗХО распространило первый доклад ГРИ по химинцидентам в н.п. Аль-Латамна (Сирия) 24, 25 и 30 марта 2017 г. с обвинениями сирийского военно-политического руководства в применении химоружия. Неприемлемые методы расследования, недостоверность изложенных в докладе сведений и необоснованность соответствующих выводов наглядно продемонстрировали стремление западных стран во главе с США использовать надуманное сирийское «химическое досье» для реализации своих геополитических замыслов в Сирии и на Ближнем Востоке в целом.

Оценка выводов ГРИ дана в распространённом в преддверии 94-й сессии Исполнительного совета ОЗХО (7-10 июля 2020 г.) российском национальном документе. Кроме того, в ходе сессии 19 государств-участников КЗХО выступили с совместным заявлением с критикой доклада и деятельности ОЗХО на сирийском направлении.

Странам Запада удалось с преимуществом в два голоса продавить проект, по сути, карательного решения, нацеленного на легитимизацию вмешательства во внутренние дела Сирии с целью отстранения от власти Б.Асада.

Назад к оглавлению

Конвенция о «негуманном» оружии

Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие (Конвенция о «негуманном» оружии – КНО) – рамочный документ, дополненный пятью протоколами.

КНО открыта к подписанию 10 апреля 1981 г.

Россия (СССР) ратифицировала КНО в 1983 г.

В настоящий момент в КНО участвуют 125 государств. Ежегодно проводятся Совещания государств-участников (СГУ), раз в пять лет – Обзорные конференции (ОК).

КНО – один из ключевых элементов международного гуманитарного права (МГП), наиболее полно обеспечивающий баланс между гуманитарными озабоченностями в отношении применения конкретных видов обычных вооружений и законными оборонными интересами государств. Конвенция закрепляет две важнейшие нормы регулирования военных действий:

необходимость обеспечения различия между гражданским населением и военным персоналом;
запрет на применение оружия, причиняющего излишние повреждения или страдания участникам вооруженного конфликта или делающего их смерть неизбежной.

В рамках КНО действуют два запретительных и три ограничительных Протокола. Запрещено применять оружие, осколки которого невозможно обнаружить в человеческом теле с помощью рентгена (Протокол 1, участвуют 118 государств), и ослепляющее лазерное оружие (Протокол 4 – 109 государств). Ограничено применение наземных мин, мин-ловушек и иных подобных устройств (Протокол 2 – 95 государств; Дополненный «минный» протокол, ДП-2 – 106 государств), а также зажигательного оружия (Протокол 3 – 115 государств).

Особое место в «пакете» ограничительных документов КНО занимает Протокол 5 (П-5, принят на III ОК в ноябре 2006 г., участвуют 96 государств) – урегулирование проблем, связанных со взрывоопасными пережитками войны (ВПВ – неразорвавшиеся артснаряды, авиабомбы, ручные гранаты, боевые элементы кассетных боеприпасов и др.). Государства взяли на себя обязательства по очистке территорий от ВПВ после возможных в будущем конфликтов (документ не имеет обратного действия). Россия ратифицировала П-5 в мае 2008 г.

ДП-2 и П-5

Обзор действия ДП-2 и П-5 осуществляется в рамках встреч экспертов, а также в ходе конференций государств-участников этих Протоколов.

В контексте данных документов основное внимание государств-участников КНО сфокусировано на добросовестности их выполнения, а также полноте и качестве составления соответствующих национальных докладов (представляются ежегодно до 31 марта).

Важным этапом в повышении ответственности государств в выполнении своих обязательств по ДП-2 и П-5 стало принятие резолюции СБ ООН 2365 от 30 июня 2017 г. по противоминной деятельности (инициирована Боливией).

Продолжается рассмотрение проблематики самодельных взрывных устройств (СВУ), актуальность которой связана с увеличивающимися гуманитарными потерями от их применения. Предполагается, что с принятием в 2015 г. по инициативе Афганистана резолюции ГА ООН по СВУ (последняя версия – A/RES/73/67) центр соответствующей деятельности должен сместиться в формат ГА ООН. Исходим из того, что в рамках КНО эту многоаспектную тему следует и впредь обсуждать в привязке к целям и задачам Конвенции и её ДП-2.

11 и 12 ноября 2019 г. состоялись последние ежегодные конференции по ДП-2 и П-5. Государства-участники высказались в поддержку универсализации обоих протоколов и призвали увеличить число стран, предоставляющих национальные доклады об их выполнении (в 2019 г. по ДП-2 представлены 59 докладов, по П-5 – 51). Условились провести дальнейшее обновление подготовленной в 2012 г. компиляции существующих руководящих принципов, «наилучших практик» и других рекомендаций, направленных на решение проблемы утечки или незаконного использования материалов, необходимых для изготовления СВУ. Констатировали приверженность положениям П-5 по оказанию помощи жертвам ВПВ, а также соответствующему Плану действий. Одобрены консенсусом итоговые документы, закрепившие общие понимания по вопросам дальнейшей работы в рамках ДП-2 и П-5.

Очередные встречи экспертов и ежегодные конференции по ДП-2 и П-5 запланированы на 5-7 июля и 9-10 декабря 2021 г. соответственно.

Гуманитарные последствия неизбирательного применения кассетных боеприпасов (КБ) в конфликтах на территории таких государств, как Югославия, Афганистан, Ирак и Ливан, в своё время предопределили необходимость рассмотрения данного вопроса в Группе правительственных экспертов (ГПЭ) государств-участников КНО. В 2007-11 гг. состоялось 13 сессий ГПЭ. Ряд стран (в т.ч. Австрия, Коста-Рика, Мексика, Новая Зеландия, Норвегия, ЮАР) требовали переноса в формат КНО запретительных положений Ословской конвенции по КБ (вступила в силу в августе 2010 г.). Это нанесло бы ущерб законным оборонным интересам основных производителей и пользователей КБ (Бразилия, Израиль, Индия, Китай, Пакистан, Россия, США, Южная Корея и др.).

По сути, на IV ОК КНО (Женева, 14-25 ноября 2011 г.) радикальные сторонники «ословских договоренностей» сорвали согласование действенных ограничений на КБ под эгидой ООН в рамках КНО. Переговорная работа по КБ в рамках КНО была прекращена.

Смертоносные автономные системы вооружений (САС)

С 2014 г. в качестве новой темы в рамках КНО закрепилась проблематика САС. После того, как в апреле 2013 г. делегации Бразилии и Франции инициировали перенос её обсуждения на площадку КНО из Совета по правам человека, прошло три неформальных встречи экспертов КНО по САС (май 2014 г., апрель 2015 г., апрель 2016 г.).

В ходе V ОК КНО (12-16 декабря 2016 г.) было принято решение об учреждении ГПЭ открытого состава по проблематике САС с дискуссионным мандатом. В повестку дня включены следующие вопросы: параметры САС; человеческий фактор в контексте САС; потенциальные возможности военного применения; варианты противодействия вызовам международной безопасности (в т.ч. гуманитарного характера) в связи с САС.

В ходе первых сессий ГПЭ по САС (2017-18 гг.) проведено всестороннее рассмотрение указанных вопросов, в т.ч. с военно-технического, правового, морально-этического и политического угла. По итогам был принят консенсусный доклад, в котором закреплены основные общие понимания и руководящие принципы в области САС.

В марте и августе 2019 г. состоялись последние сессии Группы, в результате которых государствами-участниками консенсусом одобрены 11 руководящих принципов в отношении САС.

Очередные сессии ГПЭ по САС намечены на 28 июня – 2 июля, 27 сентября – 1 октября 2021 г., а также запланирована четырехдневная сессия, даты которой будут определены позднее. Работа продолжится в соответствии с дискуссионным мандатом и утверждённой на ОК КНО 2016 г. повесткой дня Группы.

Наземные мины, отличные от противопехотных (НМОП)

Ещё одним регулярно обсуждаемым на площадке КНО сюжетом являются НМОП. После того, как в 2006 г. безрезультатно завершила работу профильная ГПЭ КНО, со стороны Австралии, Аргентины, Гватемалы, Ирландии, Мексики, США и Чили, а также Международного комитета красного креста (МККК) и Женевского центра гуманитарного разминирования (ЖМЦГР) были предприняты попытки возобновить переговоры по НМОП под предлогом их «особой гуманитарной опасности».

Ввиду позиции ряда государств, что возврат к самостоятельному рассмотрению темы НМОП лишён основания и бесперспективен (согласно общепризнанной статистике, данный вид мин не представляет наибольшую гуманитарную угрозу для военнослужащих и гражданского населения), на СГУ-2017 было принято решение об исключении вопроса НМОП из повестки дня СГУ-2018.

Результатом рассмотрения проблематики НМОП в 2018 г. стало поручение Конференции по ДП-2 председателю конференции 2019 г. провести консультации с государствами относительно возможности организации дискуссии о «наилучших практиках» реализации Протокола в контексте НМОП.

Состоявшиеся в 2019 г. профильные неформальные консультации продемонстрировали отсутствие оснований для выделения данной тематики в отдельный дискуссионный трек. В итоговом документе Конференции по ДП-2 в разделе «Другие вопросы» зафиксировано наличие у государств-участников расхождений относительно необходимости дальнейшего рассмотрения проблематики НМОП в рамках ДП-2.

Боеприпасы взрывного действия (БВД)

Проблематика применения боеприпасов взрывного действия в густонаселённых районах является самой «свежей» на площадке Конвенции (внесена по инициативе Германии). Продвигается тезис о необходимости выработки новых юридически обязывающих норм, запрещающих либо резко ограничивающих применение «в густонаселённых районах» любых средств поражения взрывного действия (оперативно-тактические ракетные комплексы, РСЗО, артиллерийские снаряды, авиабомбы, РПГ и т.п.).

Тематика применения БВД затрагивалась и на СГУ-2019. В итоговом документе Совещания констатировано описательное отражение намерения некоторых государств представить рабочие документы по этой проблематике.

Зажигательное оружие

Обсуждение реализации профильного Протокола 3 (П-3) КНО в рамках отдельного пункта повестки дня СГУ было инициировано ОК КНО 2016 г. Протоколом запрещено применять доставленное по воздуху зажигательное оружие против гражданского населения, против гражданских объектов и против любого военного объекта, расположенного в районе сосредоточения гражданского населения.

На СГУ КНО 2018 г. группа стран и НПО (Австрия, Аргентина, Мексика, Новая Зеландия, Чили, МККК и «Хьюман Райтс Уотч») инициировала дискуссию по вопросу возможного расширения охвата П-3 и разработки дополнительных контрольно-запретительных мер в отношении отдельных категорий такого оружия. Однако профильный пункт был исключён из повестки дня СГУ-2019, а в итоговом документе отмечено наличие расхождений относительно необходимости восстановления соответствующего пункта повестки дня СГУ.

Запланированные на 2020 г. мероприятия в рамках КНО не состоялись из-за введенных коронавирусных ограничений. В этой связи для обеспечения функционирования Конвенции в 2021 г. государствами-участниками были приняты соответствующие технические решения. В частности, определен план подготовки к намеченной на 13-17 декабря 2021 г. Обзорной конференции КНО.

ДП-2 и П-5

В контексте данных документов в 2012-16 гг. внимание государств-участников КНО было сфокусировано на добросовестности их выполнения, а также полноте и качестве составления соответствующих национальных докладов (представляются ежегодно до 31 марта).

Важным этапом в повышении ответственности государств в выполнении своих обязательств по ДП-2 и П-5 стало одобрение Советом Безопасности ООН резолюции №2365 от 30 июня 2017 г. по противоминной деятельности (инициирована Боливией).

Все более самостоятельное рассмотрение стала приобретать проблематика самодельных взрывных устройств (СВУ), растущая актуальность которой в последнее время связана с возрастающими гуманитарными потерями от их применения. Предполагается, что с принятием в 2015 г. по инициативе Афганистана соответствующей резолюции ГА ООН по СВУ (последняя версия – A/RES/73/67) центр соответствующей деятельности должен сместиться в формат ГА ООН. Исходим из того, что в рамках КНО эту многоаспектную тему следует продолжать рассматривать в привязке к целям и задачам рамочной Конвенции и её ДП-2.

19 и 20 ноября 2018 г. состоялись очередные ежегодные конференции по ДП-2 и П-5. Государства-участники высказались в поддержку универсализации обоих протоколов и призвали увеличить число стран, предоставляющих национальные доклады об их выполнении. Условились провести дальнейшее обновление подготовленной в 2012 г. компиляции существующих руководящих принципов, «наилучших практик» и других рекомендаций, направленных на решение проблемы утечки или незаконного использования материалов, необходимых для изготовления СВУ. Государства-участники констатировали приверженность положениям П-5 по оказанию помощи жертвам ВПВ, а также соответствующему Плану действий. Одобрены консенсусом итоговые документы, закрепившие общие понимания по вопросам дальнейшей работы в рамках ДП-2 и П-5.

Гуманитарные последствия неизбирательного применения кассетных боеприпасов (КБ) в конфликтах на территории таких государств, как Югославия, Афганистан, Ирак и Ливан, предопределили необходимость рассмотрения данного вопроса в Группе правительственных экспертов (ГПЭ).

В 2007-11 гг. состоялось 13 сессий ГПЭ. Ряд стран (в том числе Норвегия, Австрия, Новая Зеландия, Коста-Рика, Мексика, ЮАР) жестко настаивали на переносе в формат КНО запретительных положений альтернативной Ословской конвенции по КБ (вступила в силу в августе 2010 г.). Это нанесло бы ущерб законным оборонным интересам основных производителей и пользователей КБ (США, Китай, Россия, Индия, Пакистан, Бразилия, Южная Корея, Израиль и др.).

По сути, на IV ОК КНО (Женева, 14-25 ноября 2011 г.) радикальные сторонники альтернативных «ословских договоренностей» сорвали согласование действенных ограничений на КБ под эгидой ООН в рамках КНО. Переговорная работа по КБ в рамках КНО была прекращена.

Смертоносные автономные системы вооружений (САС)

В ходе первой сессии ГПЭ по САС (Женева, 13-17 ноября 2017 г.) проведено всестороннее рассмотрение указанных вопросов, в т.ч. с военно-технического, правового, морально-этического и политического угла. Особое внимание уделено вопросам взаимодействия человека и машины в контексте вооружений с высокой степенью автономности, двойного назначения соответствующих технологий, а также применимости к ним действующих норм МГП.

В апреле и августе 2018 г. состоялись еще две сессии Группы, на которых было продолжено рассмотрение различных аспектов этой тематики. По итогам работы ГПЭ был утверждён консенсусный доклад, в котором закреплены основные общие понимания и руководящие принципы в области САС.

25-29 марта 2019 г. состоялась очередная сессия ГПЭ по САС, в рамках которой продолжилось обсуждение различных аспектов данной проблематики. 15 мая 2019 г. по инициативе Председателя Группы Л.Джорджински были организованы неформальные консультации, на которых начато рассмотрение элементов проекта доклада ГПЭ по итогам работы в 2019 г.

Следующая встреча ГПЭ, на которой предполагается обсуждение и принятие доклада, запланирована на 20-21 августа 2019 г.

Наземные мины, отличные от противопехотных (НМОП)

Ещё одним регулярно обсуждаемым на площадке КНО сюжетом являются НМОП («наземные мины, отличные от противопехотных»: противотанковые и противотранспортные мины). После того, как в 2006 г. безрезультатно завершила работу профильная ГПЭ КНО, со стороны Ирландии, Австралии, Аргентины, Гватемалы, Мексики, США и Чили, а также Международного комитета красного креста (МККК) и Женевского центра гуманитарного разминирования (ЖМЦГР) были предприняты попытки возобновить переговоры по НМОП под предлогом их «особой гуманитарной опасности».

Ввиду твёрдой позиции России и её единомышленников (Белоруссия, Бразилия, Венесуэла, Китай, Куба, Пакистан), что возврат к самостоятельному рассмотрению темы НМОП лишён основания и бесперспективен (согласно общепризнанной статистике, данный вид мин не представляет наибольшую гуманитарную угрозу для военнослужащих и гражданского населения), на СГУ-2017 было принято решение об исключении вопроса НМОП из повестки дня СГУ-2018.

Состоявшиеся в 2018 г. профильные неформальные консультации вновь продемонстрировали наличие серьёзных расхождений между государствами по данной проблематике. Результатом рассмотрения проблематики НМОП в 2018 г. стало поручение Конференции по ДП-2 (Женева, 20 ноября 2018 г.) председателю конференции 2019 г. провести консультации с государствами относительно возможности организации дискуссии о «наилучших практиках» реализации Протокола в контексте НМОП. В итоговом документе СГУ-2018 какие-либо рекомендации и поручения по НМОП не фигурируют.

Боеприпасы взрывного действия (БВД)

Проблематика применения боеприпасов взрывного действия в густонаселённых районах является одной из «новых» и наиболее дискуссионных тем на площадке Конвенции (внесена по инициативе Германии при поддержке большинства государств Европы, а также Австралии, Канады, Новой Зеландии, Японии и МККК). Продвигается тезис о необходимости выработки новых юридически обязывающих норм, запрещающих либо резко ограничивающих применение «в густонаселённых районах» любых средств поражения взрывного действия (оперативно-тактические ракетные комплексы, РСЗО, артиллерийские снаряды, авиабомбы, РПГ и т.п.).

Тематика применения БВД затрагивалась и на СГУ-2018. В итоговом документе Совещания было отражено лишь намерение отдельных государств подготовить и представить рабочие документы по теме использования конкретных видов обычного оружия в конфликтах в контексте МГП.

Зажигательное оружие

На СГУ КНО 2018 г. группа стран и НПО (Австрия, Аргентина, Мексика, Новая Зеландия, Чили, МККК и «Хьюман Райтс Уотч») инициировала дискуссию по вопросу возможного расширения охвата П-3 или разработки дополнительных контрольно-запретительных мер в отношении отдельных категорий такого оружия. Ввиду твёрдой позиции России и наших единомышленников профильный пункт был исключён из повестки дня СГУ-2019.

Вопросы науки и техники в контексте КНО

По инициативе Индии и Швейцарии в рамках пункта повестки дня «Новые вопросы в контексте целей и задач КНО» обсуждается проблематика влияния научно-технических достижений на режим соблюдения Конвенции.

На СГУ-2018 предложение о выделении данной темы в отдельный пункт повестки дня Совещания 2019 г. поддержано не было. Подтверждено намерение продолжить её обсуждение в рамках прежнего пункта повестки в формате добровольного обмена мнениями по подготовленным странами профильным рабочим документам.

Административно-финансовые вопросы

За координационную работу в межсессионный период и организацию плановых мероприятий в рамках Конвенции отвечает Группа имплементационной поддержки (ГИП), функционирующая на основе утверждённого в 2009 г. мандата.

С 1 января 2018 г. ввиду финансовых сложностей деятельность ГИП была приостановлена. На СГУ-2018 государства-участники так и не достигли компромисса по стабилизации финансовой ситуации в рамках КНО. Предложенные Председателем варианты – фонд на непредвиденные расходы и добровольный резерв – не были поддержаны делегациями. В итоговом документе Совещания был закреплён лишь призыв к государствам-участникам платить ежегодные взносы в бюджет КНО своевременно и в полном объёме.

По линии КНО в 2019 г. запланированы: сессия ГПЭ по САС (20-21 августа), встречи экспертов и ежегодные конференции по ДП-2 и П-5 (22-23 августа, 11-12 ноября), а также СГУ (13-15 ноября). Все они пройдут в Женеве.

Назад к оглавлению

Комитет ООН по космосу

Комитет ООН по использованию космического пространства в мирных целях (Committee on the peaceful uses of outer space) учреждён решением ГА ООН в 1958 г. Россия в числе первоначальных членов.

Основные задачи – рассмотрение вопросов международного сотрудничества в области использования космоса в мирных целях и оказание содействия в реализации программ под эгидой ООН в этой сфере.

В состав Комитета входят 95 государства-члена и 37 международных организаций (июнь 2019 г.). Последнее «расширение» произошло на 62-й сессии Комитета (12-21 июня 2019 г.). тогда членами Комитета стали Доминиканская Республика, Руанада и Сингапур.

Комитет имеет два вспомогательных органа (подкомитета): Научно-технический (НТПК/ Scientific and technical subcommittee; основные вопросы – обсуждение ключевых аспектов обеспечения безопасности космических операций, применение космических технологий, использование ядерных источников энергии в космосе, обмен информацией по объектам и событиям в космосе) и Юридический (ЮПК/ Legal subcommittee; вопросы правового характера, возникающие в ходе осуществления программ исследования космоса). Сессии Комитета и его подкомитетов проводятся ежегодно (НТПК – февраль, ЮПК – апрель, Комитет – июнь).

Деятельность Комитета обеспечивает Управление ООН по вопросам космического пространства (УВКП/ United Nations Office for outer space affairs). К функциям УВКП относится:

- выполнение обязанностей Генерального секретаря по международному космическому праву;

- ведение Регистра объектов ООН, запущенных в космическое пространство

- является координационным центром ООН для запросов спутниковых изображений во время стихийных бедствий и управляет Платформой ООН по космической информации для ликвидации последствий стихийных бедствий и реагирования на чрезвычайные ситуации (СПАЙДЕР-ООН);

- организация международных семинаров, учебных курсов по космической тематике.

Штаб-квартира УВКП – в Вене. Директор – с 2014 г. С. ди Пиппо (Италия).

Назад к оглавлению

Вопросы Комитета Цангера

Комитет Цангера (КЦ) был образован в 1971 году. Его мандатом является идентификация исходного ядерного материала и материалов и оборудования, специально разработанных или подготовленных для переработки, использования или производства специального расщепляющегося материала, а также разработка процедур, регулирующих экспорт ядерных материалов и технологий в соответствии с требованиями статьи III.2 ДНЯО.

Критериями членства в Комитете являются участие страны в ДНЯО и наличие в ней эффективной системы экспортного контроля. Участниками КЦ являются 39 государств[1]. Председателем Комитета является представитель Дании г-жа Л. Флюгер.

Сейчас в КЦ актуален вопрос о роли Комитета и дальнейших направлениях его деятельности в системе ядерного экспортного контроля. По общему мнению участников КЦ, основные функции, связанные с экспортным контролем в ядерной области, выполняет Группа ядерных поставщиков (ГЯП). При этом уникальность технического мандата КЦ состоит в том, что Комитет (в отличие от ГЯП) жестко связан с ДНЯО, и в его рамках существует процедура обмена информацией о ядерных поставках со странами-неучастницами ДНЯО.

Назад к оглавлению

Комиссия ООН по разоружению

Комиссия ООН по разоружению (КОР) учреждена в июне 1978 года решением первой Спецсессии Генеральной Ассамблеи по разоружению в качестве преемницы созданной в декабре 1952 г. Комиссии по разоружению. Наряду с Первым Комитетом ГА ООН и Конференцией по разоружению КОР составляет многосторонний разоруженческий механизм ООН.

Комиссия, в работе которой принимают участие все государства-члены ООН, является совещательным органом, подчиненным Генассамблее. В её функции входит вынесение рекомендаций по различным проблемам в области разоружения и наблюдение за положением дел в связи с решениями первой Спецсессии ГА ООН по разоружению.

Во время сессий, которые проводятся ежегодно (обычно в апреле) и продолжаются три недели, КОР рассматривает конкретные вопросы разоружения и контроля над вооружениями. На каждый трехлетний цикл принимается своя повестка дня. В 1989 году КОР постановила, что с целью глубокой проработки повестки дня число её пунктов не должно превышать четырёх. Однако на практике с 1993 года она занималась двумя или тремя темами. Начиная с 2000 года, повестка дня КОР состоит из двух «рамочных» пунктов, в контексте которых государства могут обсуждать широкий спектр вопросов.

Комиссия ведёт работу посредством пленарных заседаний и рабочих групп. Число последних соответствует количеству пунктов повестки дня. Председательство на КОР осуществляется на основе ротации пяти региональных групп. Председатели рабочих групп избираются в соответствии с принципом справедливого географического распределения.

Решения КОР принимаются консенсусом. Результаты работы ежегодно излагаются в докладе, представляемом в Первый комитет Генассамблеи ООН и утверждаемом соответствующей резолюцией ГА ООН.

В период 1978-99 гг. Комиссия подготовила 17 документов, в т.ч. «Контроль во всех его аспектах» (1993); «Ядерный потенциал Южной Африки: выводы и рекомендации» (1993); «Руководящие принципы для соответствующих типов мер укрепления доверия и для осуществления таких мер на глобальном или региональном уровне» (1996); «Создание зон, свободных от ядерного оружия, на основе договорённостей, добровольно заключённых между государствами соответствующего региона» (1999).

В период с 1999 г. по 2014 г. Комиссия пребывала в кризисе, т.к. государствам не удавалось выработать консенсусных документов.

Прогресса удалось достичь лишь в ходе трехгодичного цикла 2015-17 гг., в повестку дня которого были включены два вопроса: «Рекомендации о достижении цели ядерного разоружения и нераспространения ядерного оружия» и «Практические меры укрепления доверия в области обычных вооружений». По обеим темам на протяжении трёх лет шли интенсивные дискуссии. При этом наиболее результативной стала работа по подготовке рекомендаций по обычным вооружениям, которые в ходе сессии КОР-2017 (Нью-Йорк, 3-21 апреля 2017 г.) были приняты консенсусом (текст вошел в документ A/72/42). Определяющую роль сыграла готовность государств идти на компромиссы ради разблокирования работы форума.

Принятый документ содержит общие руководящие принципы и рекомендации по практическим мерам укрепления транспарентности и доверия в области обычного оружия в целях дальнейшего развития межгосударственного взаимодействия, в т.ч. за счёт таких мер, как общий обмен информацией; осуществление действующих международных инструментов в области ЛСО; налаживание диалога по национальным стратегиям; установление добровольных самоограничений в отношении крупных военных маневров и т.д.

В соответствии с обновлённой повесткой дня в ходе первой сессии цикла 2018-20 гг. (Нью-Йорк, 2-20 апреля 2018 г.) к вопросам ядерного разоружения и нераспространения добавилась приоритетная для нас проблематика осуществления мер транспарентности и доверия в космической деятельности (МТДК) в целях предотвращения гонки вооружений в космическом пространстве. Проведены субстантивные дискуссии по национальному осуществлению рекомендаций доклада Группы правительственных экспертов ООН по МТДК (документ А/68/89), взаимосвязи между МТДК и разрабатываемыми на площадке Комитета ООН по космосу руководящими принципами долгосрочной устойчивости космической деятельности, а также формированию пониманий по МТДК и другим аспектам поддержания международного мира и безопасности в космосе.

В 2019-2020 гг. сессии КОР не состоялись ввиду проблем организационного характера и связанных с пандемией коронавируса ограничений. В 2021 г. решением ГА ООН сессия КОР перенесена на неопределённый срок ввиду сохраняющихся организационных сложностей (в т.ч. нерешённости вопроса выдачи въездной визы в США главе российской делегации).

Назад к оглавлению

Предотвращение размещения оружия в космосе (ПГВК)

Договор по космосу 1967 г. запрещает размещать в космическом пространстве любые виды оружия массового уничтожения (ОМУ). Другие виды оружия в Договоре не затрагиваются.

Таким образом, оружие, не подпадающее под категорию ОМУ, теоретически может появиться в космосе и стать оружием реального применения с глобальной зоной охвата, возможностью внезапного и скрытного использования. Это вело бы к подрыву стратегической стабильности, создавало реальную угрозу международному миру и безопасности и, как следствие, дестабилизировало международную обстановку.

Задача предотвращения размещения оружия в космосе закреплена в резолюции ГА ООН по предотвращению гонки вооружений в космическом пространстве (вносится поочередно Египтом и Шри-Ланкой; на 75-й сессии ГА ООН A/RES/75/35 одобрена 185 голосами «за», США и Израиль традиционно выступили против), а также в Московской декларации Совета глав государств-членов ШОС от 10 ноября 2020 г. и в Московской декларации XII саммита БРИКС от 17 ноября 2020 г.

В 2008 г. на рассмотрение Конференции по разоружению (КР) в Женеве внесен российско-китайский проект договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силой в отношении космических объектов (ДПРОК), который предусматривает запрет на размещение в космосе оружия любого вида и на какие-либо силовые действия в отношении космических объектов.

В июне 2014 г. Россия и Китай представили на КР обновленный проект ДПРОК, учитывающий высказанные с момента его внесения предложения заинтересованных государств.

Большинство стран выражают поддержку идее заключения многостороннего юридически обязывающего соглашения о запрете вывода оружия в космос, однако начать полноформатное официальное обсуждение этого вопроса на основе проекта ДПРОК не удается из-за несогласованности программы работы КР.

Еще в октябре 2004 г. в Первом комитете 59-й сессии ГА ООН в качестве первого шага к ДПРОК Россия в одностороннем порядке взяла на себя политическое обязательство не размещать первой оружие в космосе (НПОК). В 2005 г. такое обязательство приняли все остальные государства ОДКБ.

На двусторонних встречах и мероприятиях различного формата (в т.ч. в рамках КР, Первого комитета ГА ООН, Комиссии ООН по разоружению, БРИКС, ШОС) мы предпринимаем активные усилия по продвижению инициативы по НПОК. Большинство государств реагирует позитивно.

Полноформатные обязательства по НПОК взяли на себя 30 государств: Россия (2004 г.), Армения (2005 г.), Белоруссия (2005 г.), Казахстан (2005 г.), Киргизия (2005 г.), Узбекистан (2005 г.), Таджикистан (2005 г.), Бразилия (2012 г.), Индонезия (2013 г.), Шри-Ланка (2013 г.), Аргентина (2014 г.), Куба (2014 г.), Венесуэла (2015 г.), Боливия (2016 г.), Никарагуа (2016 г.), Эквадор (2016 г.), Уругвай (2017 г.), Вьетнам (2017 г.), Суринам (2017 г.), Гватемала (2018 г.), Пакистан (2019 г.), Камбоджа (2019 г.), Бурунди (2020 г.), Мьянма (2020 г.), Сирия (2020 г.), Туркменистан (2020 г.), Сьерра-Леоне (2021 г.), Республика Конго (2021 г.), Того (2021 г.), Сейшелы (2021 г.).

Политическое обязательство по НПОК, будучи наивысшей формой межгосударственной транспарентности и взаимного доверия, на данный момент является наиболее действенной и реально работающей мерой предотвращения вывода оружия в космос.

Подводя итоги 10-летней работы по НПОК, и в целях дальнейшей глобализации этой инициативы на 69-й сессии ГА ООН, нами совместно с единомышленниками (страны ОДКБ, Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Индонезия, Кения, Китай, Куба, Пакистан, Шри-Ланка) инициирована ежегодная резолюция о НПОК. На 75-й сессии ГА ООН документ (А/RES/75/37) набрал 132 голоса при 21 воздержавшемся и 34 «против» (в основном страны Запада).

В резолюции о НПОК содержится призыв ко всем государствам рассмотреть возможность выразить свою приверженность политическому обязательству о неразмещении первыми оружия в космосе, а также к скорейшему началу предметной работы на КР на основе российско-китайского проекта ДПРОК.

Неотъемлемой частью работы над ДПРОК являются меры транспарентности и доверия в космической деятельности (МТДК). В 2005-10 гг. по инициативе России и Китая ежегодно принимались резолюции ГА ООН по МТДК. Соавторами за это время выступили 68 государств (в т.ч. все страны ЕС), 21 государство и Евросоюз представили в ООН свои предложения по МТДК.

В соответствии с резолюцией 65/68 ГА ООН 2010 г. под российским председательством в 2012-13 гг. работала Группа правительственных экспертов (ГПЭ), состоявшая из представителей 15 государств (Бразилия, Великобритания, Италия, Казахстан, Китай, Нигерия, Республика Корея, Россия, Румыния, США, Украина, Франция, Чили, Шри-Ланка, ЮАР). ГПЭ обобщила и развила имеющиеся предложения государств по МТДК, а также выработала рекомендации по их внедрению в международную практику. Консенсусом принят представленный на 68-й сессии ГА ООН итоговый доклад ГПЭ.

В развитие итогового доклада ГПЭ в 2014-17 гг. консенсусом принималась резолюция ГА ООН по МТДК с беспрецедентным первоначальным трехсторонним соавторством «Россия-Китай-США». К 72-й сессии Генассамблеи, в соответствии с резолюцией по МТДК 70/53, был подготовлен доклад Генсекретаря ООН с соображениями государств по поводу координации МТДК в системе ООН (документ A/72/65). Однако в ходе 73-й сессии ГА ООН традиционно принимавшаяся консенсусом резолюция (A/RES/73/72) была вынесена на голосование: 180 голосов «за» при 1 воздержавшемся (Палау) и 2 «против» (Израиль и США). На 75-й сессии ГА ООН документ (A/RES/75/69) поддержали 176 государств, «против» вновь проголосовали США и Израиль, 6 воздержались.

С целью придания дополнительного импульса обсуждению проблематики ПГВК с последующим выходом на переговоры на КР совместно с китайскими коллегами выступили с инициативой создания ГПЭ ООН по ПГВК. 24 декабря 2017 г. ГА ООН приняла соответствующую резолюцию (документ A/RES/72/250), которую поддержали 108 государств при 47 воздержавшихся и 5 проголосовавших «против» (США, Великобритания, Франция, Израиль и Украина). Наряду с Россией, в Группу вошли эксперты из Австралии, Алжира, Аргентины, Белоруссии, Бразилии, Великобритании, Германии, Египта, Индии, Ирана, Италии, Казахстана, Канады, КНР, Малайзии, Нигерии, Пакистана, Республики Корея, Румынии, США, Франции, Чили, ЮАР и Японии.

Первая сессия ГПЭ состоялась 6-17 августа 2018 г. в Женеве. Её основным итогом стал запуск предметной работы над рекомендациями в отношении элементов будущего юридически обязывающего инструмента по ПГВК на основе проекта ДПРОК и вовлечение в неё главных оппонентов ДПРОК во главе с США. В декабре 2018 г. на 73-й сессии ГА ООН принят российско-китайский проект процедурного решения, приветствовавший начало действия ГПЭ и закреплявший соответствующий пункт в повестке дня 74-й сессии Генассамблеи. Документ одобрен 128 голосами «за» при 48 воздержавшихся (в т.ч. Франции) и 3 «против» (Израиля, США, Украины).

Принятие итогового доклада ГПЭ, включающего основные аспекты возможной будущей договоренности по ПГВК, в ходе заключительной сессии 18-29 марта 2019 г. в Женеве было заблокировано экспертом США в последний день ее работы без какого-либо внятного объяснения причин.

В целях закрепления в повестке дня ООН пункта о дальнейших практических шагах по ПГВК 75-й сессией ГА ООН одобрено предложенное Россией соответствующее процедурное решение (А/DEC/75/514), за которое проголосовало весомое большинство – 152 государства. Тем самым подтверждена заинтересованность подавляющего большинства государств-членов ООН в дальнейшей предметной работе над многосторонним юридически обязывающим инструментом по ПГВК. Страны Запада в основном воздержались (30 голосов). США, Израиль и Нидерланды выступили «против».

В рамках Комиссии ООН по разоружению (КОР) Россия в 2016-17 гг. продвигала совместно с США и Китаем инициативу по обсуждению проблематики МТДК «в привязке» к решению задач ПГВК в соответствии с рекомендацией доклада профильной ГПЭ ООН развивать такие меры путем обеспечения их всеобъемлющего рассмотрения, в т.ч. в рамках КОР. В феврале 2017 г. на оргсессии КОР-2018 принято решение о включении соответствующего пункта в повестку дня нового трёхгодичного цикла Комиссии, а в апреле 2018 г. на КОР по нему состоялись первые углублённые дискуссии. Была начата работа над рекомендациями по возможным путям решения наиболее актуальных вопросов ПГВК.

В 2019-2020 гг. сессии КОР были сорваны в результате нерешенных оргаспектов ее работы (включая проблему невыдачи виз США главе и членам межведомственной российской делегации), а также ограничений в связи с пандемией коронавируса.

Назад к оглавлению

Кодекс поведения ОБСЕ, касающийся военно-политических аспектов безопасности (КП)

Кодекс поведения (КП), касающийся военно-политических аспектов безопасности, является нормообразующим документом Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ; до 1 января 1995 г. – Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, СБСЕ). Развивает принципы и обязательства межгосударственных отношений в военно-политической сфере, зафиксированные в Хельсинкском Заключительном акте 1975 г., в Парижской Хартии для новой Европы 1990 г. и в Хельсинкском документе 1992 г.

Принят на 91-м пленарном заседании Специального комитета Форума СБСЕ по сотрудничеству в области безопасности (ФСОБ) 3 декабря 1994 г. в ходе саммита СБСЕ в Будапеште. Состоит из 10 разделов и 42 пунктов. Положения КП носят политически обязательный характер.

Кодекс, в частности, закрепляет следующие «внешние» обязательства государств – участников ОБСЕ (разделы I – VI):

– полностью уважать все основополагающие принципы СБСЕ/ОБСЕ, в первую очередь принцип неделимости безопасности;

– не укреплять свою безопасность за счёт безопасности других государств – участников;

– действовать солидарно в случае нарушения норм и обязательств, принятых в рамках СБСЕ/ОБСЕ;

– способствовать нахождению общих ответов на вызовы в области безопасности;

– не оказывать содействия или поддержки государствам, применяющим силу или угрозу силой против территориальной целостности или политической независимости любого государства;

– поддерживать только такой военный потенциал, который соизмерим с законными индивидуальными или коллективными потребностями в области безопасности.

Каждое государство - участник ОБСЕ, согласно КП, может свободно и самостоятельно определять свои интересы безопасности на основе суверенного равенства и имеет право свободно выбирать способы обеспечения (индивидуально, коллективно) собственной безопасности в соответствии с международным правом. В частности, каждое государство – участник ОБСЕ имеет суверенное право принадлежать или не принадлежать к международным организациям, а также быть или не быть участником двусторонних или многосторонних договоров (включая союзные).

Другие положения КП составляют блок «внутренних» обязательств, которые, в частности, обязывают государства - участники ОБСЕ рассматривать демократический политический контроль над военными и военизированными силами, силами внутренней безопасности, а также разведывательными службами и полицией как незаменимый элемент стабильности и безопасности.

В КП заложено обязательство государств – участников ОБСЕ обеспечивать соблюдение прав человека и основных свобод личного состава военных и военизированных сил и сил безопасности, как они отражены в документах СБСЕ/ОБСЕ и международном праве. Кроме того, зафиксированы их обязательства использовать свои вооружённые силы за рубежом только в соответствии с международно-правовыми нормами, а в ходе выполнения задач в области внутренней безопасности – соизмеримо с потребностями в принудительных действиях.

В положениях Кодекса также отмечено, что каждое государство – участник ОБСЕ несёт ответственность за соблюдение этого документа, и что в случае поступления конкретных запросов будут предоставляться разъяснения относительно выполнения его соответствующих положений (раздел IX, пункт 38).

В 1997, 1999 и 2002 гг. состоялись конференции по обзору выполнения КП. На них рассматривались потенциальные пути повышения его роли в обеспечении европейской безопасности.

С 1999 г. основное место в надлежащей реализации положений КП занимает ежегодный обмен информацией (не позднее 15 апреля каждого года) между государствами - участниками ОБСЕ, осуществляемый в форме представления согласованных государствами-участниками ответов на соответствующий Вопросник. В 2002 г. Вопросник был расширен в части, касающейся освещения антитеррористической деятельности
государств - участников (российско-американская инициатива), а в 2003 и 2009 гг. проведены его технические обновления. Для содействия государствам в подготовке ежегодных национальных ответов ФСОБ разработал и одобрил справочное руководство к Вопроснику по КП.

Большинство государств - участников своевременно представляет информацию по осуществлению КП. Начиная с 2008 г., национальные ответы публикуются на открытой части веб-сайта ОБСЕ и страницах министерств иностранных дел государств - участников и, таким образом, доступны широкой общественности.

Периодически при поддержке Секретариата ОБСЕ и заинтересованных государств-участников ОБСЕ организуются региональные семинары и тематические конференции, посвящённые различным аспектам выполнения Кодекса. 14-18 мая 2018 г. такой семинар состоялся в Румынии по теме «Роль ВС и сил обороны в демократическом обществе».

С 2012 г. ФСОБ в формате специального пленарного заседания проводит ежегодные дискуссии государств - участников об осуществлении выполнения КП.

Назад к оглавлению

Конференция по разоружению

Конференция по разоружению (КР) в её нынешнем виде учреждена в 1978 г. решением первой Спецсессии ГА ООН по разоружению. Размещена в Женеве.

КР – постоянно действующий многосторонний переговорный форум в области разоружения и контроля над вооружениями. Основная цель КР – проведение переговоров и выработка многосторонних договоров по нераспространению ОМУ, контролю над вооружениями и разоружению. КР стала преемницей ранее функционировавших в Женеве разоруженческих институтов: Комитета «десяти» (1959-60 гг.), Комитета «восемнадцати» (1962-69 гг.) и Конференции Комитета по разоружению (1969-78 гг.).

Первоначально в работе КР участвовало 40 государств. Впоследствии её состав был постепенно расширен и в настоящее время членами КР являются 65 государств, включая все ядерные государства и страны, обладающие военным ядерным потенциалом. Порядка 40 государств ежегодно принимают участие в сессии Конференции в качестве наблюдателей. Из членов ОДКБ наряду с Россией (как правопреемницей и правопродолжательницей СССР) в работе Конференции участвуют Белоруссия и Казахстан. Статус наблюдателя регулярно получают Армения, Киргизия и Таджикистан.

На КР (с учётом деятельности предшествующих форумов) разработаны такие важные многосторонние разоруженческие соглашения, как Договор о нераспространении ядерного оружия (1968 г.), Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду (1976 г.), Договор о запрещении размещения на дне морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других видов ОМУ (1971 г.), Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении (1972 г.), Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении (1993 г.) и Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (1996 г.).

Основополагающим при принятии решений (как процедурных, так и субстантивных) является принцип консенсуса.

Функции Секретариата КР обеспечивает женевское подразделение Управления ООН по вопросам разоружения. Обязанности Генерального секретаря Конференции исполняет Генеральный директор женевского Отделения ООН Т.Д.Валовая (Россия). В 2014-2019 гг. Генсекретарем КР являлся М.Моллер (Дания); в 2011-2014 гг. – К.-Ж.К.Токаев (Казахстан); в 2002-2011 гг. – С.А.Орджоникидзе (Россия).

Практической работой КР руководит Председатель. По Правилам процедуры государства занимают этот пост на ротационной основе (в соответствии с английским алфавитом) в течение четырех рабочих недель.

КР проводит ежегодную сессию, которая состоит из трех частей: конец января – конец марта; конец мая – начало июля; начало августа – середина сентября. По итогам принимается ежегодный доклад Генассамблее ООН, который утверждается соответствующей резолюцией. Доклады КР носят развёрнутый фактологический характер, однако в 2018-19 гг. из-за неконструктивной позиции США они были приняты в сокращённом виде.

Повестка дня Конференции (в основе лежит перечень вопросов, одобренных при закреплении мандата КР в 1978 г.) принимается в начале каждой сессии:

прекращение гонки ядерных вооружений и ядерное разоружение;
предотвращение ядерной войны, включая все связанные с этим вопросы (в т.ч. в рамках этого пункта традиционно рассматривается проблематика запрещения производства расщепляющихся материалов для целей создания ядерного оружия и других ядерных взрывных устройств);
предотвращение гонки вооружений в космическом пространстве (ПГВК);
эффективные международные соглашения о гарантиях государствам, не обладающим ядерным оружием, против применения или угрозы применения ядерного оружия («негативные» гарантии безопасности);
новые виды оружия массового уничтожения и новые системы такого оружия, радиологическое оружие;
всеобъемлющая программа разоружения;
транспарентность в вооружениях;
рассмотрение и принятие ежегодного доклада (или любого другого доклада) Генассамблее ООН.

Ключевую организационную роль для деятельности КР играет Программа работы (ПР - должна приниматься ежегодно на основе повестки дня и предусматривать порядок, формат и мандат рассмотрения конкретных вопросов). Включенные в ПР темы становятся предметом субстантивного (вплоть до начала переговоров) обсуждения.

C 1999 г. переговорная работа на КР заблокирована ввиду неспособности согласовать ПР. Это связано с различиями в подходах государств к рассмотрению четырех ключевых вопросов: ядерное разоружение (ЯР), запрещение производства оружейного расщепляющегося материала (ЗПРМ), ПГВК, «негативные» гарантии безопасности (НГБ).

Россия заинтересована в активизации процесса многостороннего разоружения. Реанимация КР позволила бы начать переговорную работу по приоритетному для нас российско-китайскому проекту договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силой в отношении космических объектов (ДПРОК, внесен на КР в 2008 г., обновлен – в июне 2014 г.).

Переговорная площадка КР могла бы стать хорошим подспорьем и в плане подключения всех государств, обладающих военным ядерным потенциалом, к сокращениям и ограничениям стратегических наступательных вооружений, осуществляемых на договорной основе Россией и США пока лишь в двустороннем порядке.

Российская делегация на КР предпринимает последовательные усилия по сближению позиций государств, предлагая компромиссные варианты «развязок» по ПР.

1 марта 2016 г. Министр иностранных дел С.В.Лавров представил на форуме нашу инициативу по разработке на Конференции международной конвенции по борьбе с актами химического терроризма, охват которой по предложению ряда государств был распространен и на противодействие биотерроризму (МКХБТ). Инициатива нацелена на решение сверхактуальной задачи устранения угрозы ОМУ-терроризма через совершенствование международно-правовой базы в этой области. К тому же, практическая реализация этой идеи, стоящей на стыке нераспространения, разоружения и контртерроризма, способствовала бы выводу КР из многолетнего застоя и запуску на этом многостороннем форуме переговорного процесса в соответствии с его мандатом.

Представили на рассмотрение КР проект элементов будущей конвенции, учитывающий биологическую составляющую (зарегистрирован как документ CD/2071 и размещен на интернет-сайте форума: www.unog.ch/disarmament). Безусловное преимущество новой конвенции в том, что она не затрагивает интересов безопасности участников КР, тогда как все ключевые вопросы КР наталкиваются на неприятие того или иного государства.

Вместе с тем сохраняется оппозиция инициативе, главным образом, со стороны США и их ближайших союзников. Их аргументация выстраивается вокруг соображений правового (достаточность существующих международно-правовых инструментов для противодействия ОМУ-терроризму) и институционального (оправданность выбора КР в качестве площадки для переговоров) характера.

На основе МКХБТ российская делегация выдвинула собственное предложение по ПР, которое включало переговоры по новой конвенции и продолжение дискуссий по четырем ключевым вопросам КР. Впоследствии - 17 мая 2016 г. и в обновленном варианте 4 августа - в целях компромисса нами было внесено предложение по ПР КР, комбинирующее британскую идею дискуссионного мандата по тематике ядерного разоружения с нашей о разработке элементов МКХБТ.

В ходе сессии 2018 г. по инициативе Шри-Ланки принято решение (CD/2119) о создании пяти вспомогательных органов (ВО) по рассмотрению вопросов повестки дня в целях поиска компромисса по Программе работы. ВО 1 (председатель – индонезиец Х.Клейб) занимался прекращением гонки вооружений и ядерным разоружением; ВО 2 (голландец Р.Я.Габриэлсе) – предотвращением ядерной войны, включая все связанные с этим вопросы; ВО 3 (бразилец Г.Патриота) – ПГВК; ВО 4 (немец М.Бионтино) – эффективными международными соглашениями о гарантиях государствам, не обладающим ядерным оружием, против применения или угрозы применения ядерного оружия; ВО 5 (белорус Ю.Амбразевич) – новыми типами ОМУ и новыми системами таких вооружений, радиологическим оружием, всеобъемлющей программой разоружения, транспарентностью в вооружениях, новыми и другими вопросами в контексте предметной работы КР, которые могли бы быть также рассмотрены в соответствии с решением КР CD/2119 от 16 февраля 2018 г.

В ходе сессий 2019-20 гг. предпринимались усилия по достижению консенсуса по ПР с целью запуска содержательной работы КР в соответствии с имеющимся мандатом.

В марте 2019 г. по нашей инициативе группа государств выступила с совместным заявлением в поддержку КР. Соавторами стали Белоруссия, Боливия, Венесуэла, Зимбабве, Иран, КНДР, КНР, Куба, Мьянма, Никарагуа, Сирия. В заявлении подчёркивалось равенство всех государств-участников форума, недопустимость политизации дискуссий, роль КР как единственного многостороннего форума для переговоров по разоруженческой повестке дня, а также содержался призыв преодолеть противоречия с целью вывода форума из тупика и возобновления переговорной работы.

В ходе сессии 2020 г. алжирское председательство предложило рассмотреть вариант «пакетного» решения по программе работы. С предложением согласились практически все участники КР, но в последний момент принятие документа было отклонено Ираном.

В ходе сессии КР-2021 (18 января – 10 сентября с.г.) поочередно председательствовали Бельгия (с 18 января по 12 февраля) и Бразилия (с 15 февраля по 12 марта). С 15 по 26 марта и с 10 по 21 мая – Болгария. В этом году председателями КР будут также Камерун (с 24 мая по 18 июня), Канада (с 21 по 25 июня и с 26 июля по 13 августа), Чили (с 16 августа по 10 сентября).

«Шестёрка» председателей 2021 г. продолжает усилия по согласованию приемлемых решений по организации практической деятельности КР и по выходу на консенсусные решения.

На КР-2021 продвигаем российские инициативы по МКХБТ, которая уже закрепилась в качестве одной из центральных тем КР, и по проблематике ПГВК, в рамках которой стремимся вывести государства-участники на консенсус в отношении начала переговорной работы на основе ДПРОК.

Назад к оглавлению

Документ о мерах укрепления доверия и безопасности в военно-морской области на Чёрном море

Документ о мерах укрепления доверия и безопасности (МДБ) в военно-морской области на Чёрном море подписан в Киеве 25 апреля 2002 г. Инициатор переговорного процесса – Украина.

Переговоры начались в июне 1998 г., завершились в ноябре 2001 г. Участники – шесть черноморских государств: Болгария, Грузия, Россия, Румыния, Турция и Украина. Вступил в силу 1 января 2003 г. Носит политически обязательный характер и ратификации не подлежит.

Зона применения Документа – акватория Чёрного моря и военно-морские базы на его побережье.

В соответствии с его положениями шесть причерноморских стран на ежегодной основе обмениваются информацией о своих ВМС, развёрнутых в районе применения Документа, и о двух наиболее крупных военно-морских учениях, организуют взаимные посещения военно-морских баз, проводят поочередно ежегодные военно-морские учения доверия, развивают различные виды сотрудничества и осуществляют контакты в этой области. Кроме того, представители стран - участниц раз в год собираются в Вене на регулярные консультации (как правило, в декабре) для обзора выполнения МДБ, подведения итогов, согласования планов на будущее и докладов Форуму ОБСЕ по сотрудничеству в области безопасности (ФСОБ) о функционировании этой региональной меры доверия, охватывающей военно-морские силы шести черноморских государств.

Функции председателя по Документу выполняются его участниками на основе ежегодной ротации. В 2016 г. председательство осуществлялось Россией, в 2017 г. – Турцией, в 2018 г. – Украиной, в 2019 г. -Болгарией.

В декабре 2010 г. было принято решение об использовании Сети связи ОБСЕ в качестве основного средства для обмена информацией по Документу (в дополнение к действующим дипломатическим каналам и/или соответствующим контактным пунктам военно-морских сил). Эта процедура была завершена в 2012 г. и закреплена соответствующим решением ФСОБ. За последние годы отмечается снижение количества уведомлений.

В 2012 г. черноморская «шестёрка» одобрила документ «Круг полномочий государства - участника, выполняющего функции председателя по Документу о мерах укрепления доверия и безопасности в военно-морской области на Чёрном море», который вступил в силу с 1 февраля 2013 г.

Кризис на Украине оказал негативное влияние на процесс реализации Документа. В первой половине 2014 г. украинцы безуспешно пытались использовать механизм консультаций государств - участников для развязывания антироссийской кампании. Под надуманными предлогами (события на Украине и вокруг Крыма) в определенной степени оказалось приостановленным взаимодействие черноморских государств в рамках существующих механизмов безопасности.

В условиях обострения ситуации украинская сторона, а за ней и некоторые другие государства (Болгария, Грузия, Румыния) существенно снизили уровень выполнения своих обязательств в сфере военно-морских МДБ. Так, Грузия (с 2009 г.) дважды отказывалась от выполнения функций председательства, не проводились посещения военно-морской базы и ежегодные военно-морские учения доверия.

В 2017 г. Турция в качестве председателя по Документу выразила намерение предпринять шаги по оживлению его реализации – в конце апреля в Стамбуле прошел семинар по вопросам укрепления МДБ на Чёрном море.

Несмотря на антироссийские выступления украинской делегации в ходе 16-х консультаций в 2018 г. по обзору выполнения Документа, государства-участники высказывались в его поддержку, а большинство выразило надежду на возврат к полномасштабной реализации военно-морских МДБ. Обмен уведомлениями и информацией о составе национальных ВМС в районе применения и о двух наиболее крупных мероприятиях военно-морской деятельности остается основным направлением сотрудничества. Вместе с тем было отмечено, что нынешнее осложнение обстановки в регионе не позволяет в полной мере реализовать его потенциал.

Назад к оглавлению

Об инициативе по международной конвенции по борьбе с актами химического и биологического терроризма

1 марта 2016 г. на Конференции по разоружению (КР) в Женеве Министр иностранных дел С.В.Лавров представил новую российскую инициативу по разработке международной конвенции о борьбе с актами химического терроризма, которая призвана укрепить международно-правовую базу противодействия ОМУ-терроризму, а также запустить на КР переговорную работу в соответствие с мандатом форума.

Основанием для выдвижения инициативы стали имеющиеся в международном праве пробелы, не позволяющие оперативно и эффективно реагировать на качественно новую угрозу ОМУ-терроризма, приобретающую все более масштабный, системный и трансграничный характер. Антитеррористические положения, содержащиеся в таких международных инструментах, как Конвенция о запрещении химического оружия, Конвенция о борьбе с бомбовым терроризмом, резолюция СБ ООН 1540 и др., ограничены в применении, поскольку ориентированы на специфические цели, ради достижения которых и вырабатывались эти инструменты. Предлагаемая Россией международная конвенция является многопрофильной в плане решаемых ею задач, т.к. находится на стыке нераспространения, разоружения, и антитеррористических усилий.

Идея вызвала неподдельный интерес у большинства участников КР. Анализ высказанных ими соображений показывает отсутствие сколь-нибудь убедительных возражений против нашего предложения, что связано с его неконфронтационным характером. Разработка такой конвенции не ущемляет интересов ни одного государства при том, что конечный продукт, очевидно, будет способствовать безопасности всех без исключения стран на национальном, региональном и глобальном уровнях.

С учётом конструктивных замечаний ряда государств (включая Китай, Италию и Швецию) в конце марта 2016 г. нами принято решение о расширении охвата будущей конвенции путем распространения её на биотерроризм. В обновлённом виде в ней речь идет о международной конвенции по борьбе с актами химического и биологического терроризма – МКХБТ. Расширение охвата инициативы повысило её «добавленную стоимость», сделало ещё более обоснованной её привязку к КР, где и были разработаны КБТО (более 40 лет назад) и КЗХО (более 20 лет назад).

В период с марта по август 2016 г. распространили на КР в качестве официальных документов форума три пояснительных записки с развернутым обоснованием актуальности и своевременности МКХБТ и безальтернативности выбора КР в качестве форума для проведения соответствующей переговорной работы, а также необходимости выработки именно самостоятельного юридически обязывающего инструмента. Нами также внесен на рассмотрение КР проект элементов будущей конвенции, учитывающий биологическую составляющую (документ CD/2071). Материалы подготовлены с учетом откликов от государств.

В пользу инициативы по МКХБТ выступили более трети государств-участников КР (в т.ч. Аргентина, Австрия, Белоруссия, Венесуэла, Вьетнам, Индия, Иран, Испания, Италия, Казахстан, Китай, КНДР, Куба, Лаос, Марокко, Мьянма, Нигерия, Пакистан, Перу, Сирия, Словакия, Швейцария, Эфиопия, Эквадор, ЮАР). Кроме того, целый ряд государств, включая западные, были бы готовы присоединиться к консенсусу по МКХБТ, если таковой будет складываться.

Вплоть до завершения сессии КР 2016 г. наши усилия были сосредоточены на скорейшем согласовании Программы работы форума, предусматривающей в т.ч. начало переговоров по МКХБТ.

4 августа 2016 г. на пленарном заседании КР нами было внесено предложение по Программе работы, комбинирующее британскую идею дискуссионного мандата по тематике ядерного разоружения с нашим предложением о разработке элементов МКХБТ.

В ходе российского председательства на КР в 2017 г. (20 февраля – 17 марта) проведено несколько раундов неофициальных консультаций как по самой инициативе, так и по нашему предложению по ПР. На консультациях ряд государств не только подтвердили свою поддержку МКХБТ, но обстоятельно разъясняли актуальность поднятой нами темы, её востребованность как в плане борьбы с ОМУ-терроризмом, так и с точки зрения восстановления жизнеспособности КР. Идея разработки МКХБТ постепенно становится международной инициативой, приобретая всё большее число активных сторонников.

В ходе сессии КР-2018 углубленное обсуждение инициативы по МКХБТ состоялось в рамках 5-го Вспомогательного органа Конференции.

МКХБТ остаётся нашим приоритетом и на сессии КР 2019 г. Предпринимаем усилия по расширению числа активных сторонников инициативы и её включению в Программу работы Конференции.

Назад к оглавлению

Режим контроля за ракетной технологией (РКРТ)

Режим контроля за ракетной технологией (РКРТ) – неформальное объединение государств в целях ракетного нераспространения, в рамках которого вырабатываются ориентиры экспортного контроля за товарами и технологиями соответствующего профиля. РКРТ создан в 1987 г., в настоящее время насчитывает 35 стран (Россия участвует c 1995 г.).

Основные документы:

1. Руководящие принципы передач ракет и ракетных технологий.

2. Памятная записка (процедурные вопросы).

3. Техническое приложение (список контролируемых товаров), подразделяемый на две категории:

- Категория I: ракеты и беспилотные летательные аппараты (БЛА) с дальностью полёта 300 и более км и полезной нагрузкой от 500 кг, а также их подсистемы (в отношении экспорта действует «презумпция отказа», передача производственных мощностей запрещается);

- Категория II: не подпадающие под Категорию I ракеты и БЛА с дальностью полёта 300 и более км, а также товары и технологии двойного назначения, относящиеся к ракетной технике.

Принятие решений об осуществлении той или иной поставки продукции, включённой в Техническое приложение РКРТ, является национальной прерогативой.

Ежегодно проводятся пленарные заседания РКРТ в одной из стран-участниц, которая принимает на себя обязанности председателя (Россия выполняла председательские функции в 2021-22 гг., пленарное заседание прошло в г. Сочи). Функции центрального контактного пункта РКРТ выполняет МИД Франции. Регулярно проводятся консультации контактных пунктов в Париже, а также заседания специализированных групп: технических экспертов (по обновлению списка контролируемых товаров), по информационному обмену, по лицензированию и правоприменению.

Все без исключения решения в РКРТ принимаются консенсусом. Содержание дискуссий и информация, которой обмениваются партнёры в рамках Режима, носят конфиденциальный характер.

Последнее пленарное заседание РКРТ под председательством Бразилии состоялось в октябре-ноябре 2023 г. в г. Рио-де-Жанейро.

Россия выступает за первоочередное принятие в Режим значимых в ракетном отношении стран, способных внести реальный вклад в повышение его эффективности. Отстаивает сохранение технической природы РКРТ, противодействует попыткам его политизации и использования для оказания давления на какие-либо страны.

Официальный интернет-портал РКРТ: https://mtcr.info.

Назад к оглавлению

Регистр обычных вооружений ООН

Поддерживаем международные усилия по повышению эффективности Регистра обычных вооружений ООН с учётом законных интересов государств в сфере обороны. Исходим из того, что основной задачей этого единственного универсального механизма транспарентности в области межгосударственных передач продукции военного назначения является отслеживание и выявление дестабилизирующих накоплений оружия в различных странах и регионах мира в интересах обеспечения международной стабильности и безопасности. С настороженностью воспринимаем попытки ряда стран расширить сферу охвата Регистра, что может быть использовано вопреки его основным целям и задачам, в том числе при определении параметров вводимых по линии СБ ООН оружейных эмбарго.

Назад к оглавлению

Вопросы предотвращения и искоренения незаконной торговли легким и стрелковым оружием

Подчёркиваем важность совместных усилий при реализации Программы действий (ПД) ООН по предотвращению и искоренению незаконной торговли лёгким и стрелковым оружием (ЛСО), остающейся единственным специализированным глобальным документом в сфере борьбы с нелегальным оборотом оружия.

Рассчитываем на тесное взаимодействие единомышленников в ходе седьмого Совещания государств для рассмотрения осуществления ПД по ЛСО, которое состоится в Нью-Йорке в следующем году, в целях продвижения ряда основополагающих приоритетов в этой области, среди которых: императив обеспечения государственного контроля за оборотом ЛСО на протяжении всего его «жизненного цикла»; недопустимость незаконных производства ЛСО и брокерской деятельности; введение универсального запрета на передачи всех видов ЛСО субъектам, не уполномоченным правительствами государств-получателей; строгое соблюдение порядка оформления сертификатов конечного пользователя.

Назад к оглавлению

Международный договор о торговле оружием (МДТО)

По-прежнему полагаем нецелесообразным присоединяться к Международному договору о торговле оружием (МДТО) в его нынешнем виде, участвовать в проводимых под его эгидой официальных мероприятиях. В целом исходим из того, что установленные Договором стандарты существенно ниже российских. Кроме того, серьёзные вопросы вызывает и применение Договора на практике. Недопустимо, когда его отдельные участники продолжают напрямую или опосредованно поставлять продукцию военного назначения в зоны внутренних вооружённых конфликтов.

От присоединения к МДТО воздерживаются и другие крупнейшие «игроки» на международном рынке вооружений – Индия, Пакистан, Саудовская Аравия. Примечательно, что и США, традиционно занимающие лидирующие позиции на мировом рынке вооружений, официально уведомили в 2019 году Генерального секретаря ООН о том, что Вашингтон не намерен становиться участником МДТО и не считает себя связанным какими-либо правовыми обязательствами в связи с его подписанием.

Назад к оглавлению

«Структурированный диалог» по вызовам безопасности в регионе ОБСЕ

«Структурированный диалог» является одним из основных направлений работы в военно-политическом измерении ОБСЕ. Он был запущен в соответствии с декларацией СМИД ОБСЕ в Гамбурге в декабре 2016 г.

Заседания проходят в формате неофициальной рабочей группы (НРГ) под эгидой директивных органов ОБСЕ – Постоянного Совета и Форума по сотрудничеству в области безопасности.

Большинство стран ОБСЕ рассматривает диалог в качестве важной и необходимой меры доверия.

Сильная сторона диалога – его поддержка на политическом уровне и вовлеченность столиц, решающая роль государств и попытка учесть национальные интересы всех государств-участников. Слабая – неодинаковая степень активности участников, неготовность некоторых из них перейти к выработке практических мер, попытки навязать обсуждение конфронтационных тем, в т.ч. кризисных ситуаций и конфликтов.

Дальнейшее ухудшение ситуации в сфере европейской безопасности и коренные расхождения в подходах отдельных государств, безусловно, снижают привлекательность диалога. В то же время эта площадка предоставляет весьма широкие возможности для учёта национальных обеспокоенностей, развития контактов по военной линии, взаимодействия и обмена плодотворными идеями с другими форумами в рамках ОСБЕ, участия академических кругов.

В ходе последних дискуссий основное внимание уделялось вопросам восприятия угроз государствами-участниками и уменьшения военной опасности, предотвращению военных инцидентов и опасной военной деятельности, транспарентности, военным учениям, а также на контртерроризму и «гибридным угрозам».

В плане приоритетности различных тем у государств-участников по-прежнему отсутствует единое мнение. Однако в целом расхождения во взглядах не мешают обсуждению представляющих взаимный интерес вопросов.

Россия призывает участников диалога сконцентрироваться на практических шагах по деэскалации, уменьшению военного противостояния, снижению на основе взаимности военной активности вдоль границ России и НАТО, восстановлению военных контактов.

Назад к оглавлению

Вопросы ядерного разоружения

Освобождение мира от угрозы, которое несёт ОМУ, в том числе ядерное, является одним из важнейших приоритетов российской внешней политики. Российская Федерация привержена благородной цели построения мира, свободного от ядерного оружия. Следуя этим курсом, Российская Федерация предприняла целый ряд последовательных шагов по сокращению и ограничению ядерных вооружений, в результате чего за последние тридцать лет российский ядерный арсенал был сокращён более чем на 85%. При этом обладание военным ядерным потенциалом для России является вынужденным и единственно возможным ответом на вполне конкретные внешние угрозы. Пока эти угрозы не будут устранены, полностью отказываться от данного типа вооружений не целесообразно с точки зрения национальной безопасности. В то же время роль ядерного оружия может уточняться и снижаться с учётом развития и изменения стратегической ситуации.

Российская Федерация неоднократно, в том числе на самом высоком уровне, подтверждала готовность к рассмотрению возможных перспективных шагов в сфере ядерного разоружения. Дальнейшее продвижение в этом направлении должно осуществляться в строгом соответствии со Статьёй VI Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в контексте всеобщего и полного разоружения и на поэтапной основе. При осуществлении практических мер по сокращению и ограничению ядерных вооружений и снижению их роли в военном планировании во главу угла должен быть поставлен принцип неделимой безопасности: их реализация должна вести к укреплению международного мира, стабильности и безопасности всех без исключения государств.

В данном контексте приоритетное значение имеет последовательное формирование предпосылок, которые способствовали бы продвижению по пути ядерного разоружения. Прежде всего, это предполагает оздоровление стратегической ситуации в отдельных регионах и в мире в целом. Российская Федерация настаивает на том, что ядерное разоружение не может рассматриваться в отрыве от комплекса факторов, негативно влияющих на стратегическую стабильность. Последовательно привлекаем внимание международного сообщества к дестабилизирующим действиям отдельных стран, считающих, что забота о собственной безопасности не обязывает их принимать во внимание интересы национальной безопасности других государств.

Существенными факторами, подрывающими перспективы ядерного разоружения, остаются односторонние и ничем не ограниченные действия США по развитию и развёртыванию глобальной системы противоракетной обороны, а также угроза размещения оружия в космическом пространстве и перспектива гонки вооружений на новом технологическом витке, ведущей к нарастанию количественных и качественных дисбалансов в области обычных вооружений.

Российская дипломатия энергично противостоит попыткам расшатать создававшуюся на протяжении многих десятилетий разоруженческую архитектуру и подорвать авторитет международных организаций и режимов контроля над вооружениями, выступает против шагов, идущих вразрез с имеющимися договорами и соглашениями в этой сфере, решительно осуждает действия, направленные на ослабление оборонного потенциала других стран нелегитимными методами одностороннего санкционного давления в обход Совета Безопасности ООН.

Растущие вызовы и угрозы в сфере международной безопасности, негативно влияющие на разоруженческие процессы, требуют коллективного поиска ответов. Российская Федерация считает назревшим вопрос о запуске комплексного обсуждения по имеющимся у членов международного сообщества вопросам в сфере безопасности, которые вызывают обеспокоенность и связаны, в том числе, с совершенствованием существующих и появлением новых видов вооружений.

На это, в частности, направлена инициатива Президента России В.В.Путина о проведении встречи лидеров государств-постоянных членов СБ ООН для обсуждения вопросов международной безопасности, о которой было объявлено 23 января 2020 г. на международном форуме в Израиле.

Россия также считает необходимым подключение к процессу сокращения и ограничения ядерных вооружений всех без исключения государств, обладающих военными ядерными потенциалами. Исходим из того, что такая работа должна вестись на основе консенсуса и с учётом законных интересов всех потенциальных участников. Придание процессу ядерного разоружения многостороннего характера потребует формирования политических и нормативных рамок, представляющих собой систему взаимных обязательств, пониманий и процедур, в том числе в сфере верификации.

Считаем контрпродуктивными попытки принуждения ядерных держав к безусловному отказу от своих арсеналов без учёта существующих стратегических реалий и их законных интересов в сфере безопасности. Подобные действия противоречат принципам поддержания международной стабильности, равной и неделимой безопасности для всех, ведут к нарастанию противоречий между членами международного сообщества. Российская Федерация не ставит под сомнение возможность введения в перспективе запрета на ядерное оружие как эффективной меры ядерного разоружения по Статье VI ДНЯО. Но это может произойти только на заключительном этапе многостороннего процесса разоружения, чтобы гарантировать его необратимость. В нынешних условиях данный шаг преждевременен.

Одним из наиболее серьёзных вызовов в ядерной сфере остаётся размещение американского нестратегического ядерного оружия на территории некоторых союзников по НАТО и так называемые «совместные ядерные миссии» Североатлантического альянса, которые включают в себя элементы ядерного планирования и отработку навыков использования ядерного оружия с задействованием самолетов-носителей, экипажей, инфраструктуры аэродромов и наземных служб обеспечения неядерных государств-членов альянса, что является прямым нарушением положений ДНЯО. Вывод другими странами ядерных вооружений на свою территорию, ликвидация всей зарубежной инфраструктуры, обеспечивающей их быстрое развёртывание, и прекращение подготовки к их применению с привлечением неядерных государств помогли бы делу укрепления международной безопасности и способствовали бы продвижению по пути дальнейших сокращений и ограничений ядерных арсеналов.

Назад к оглавлению

Проблематика ПРО

В 2001 г. США заявили о выходе из Договора по ПРО 1972 г. и взяли курс на одностороннее и ничем не ограниченное наращивание своей глобальной системы противоракетной обороны. Тем самым была разрушена одна из опор системы глобальной стратегической стабильности.

С тех пор безоглядное формирование системы ПРО США самым неблагоприятным образом сказывается на системе международной безопасности, значительно осложняет отношения не только в Евроатлантическом, но и в Азиатско-Тихоокеанском регионах, превратилось в одно из наиболее серьёзных препятствий на пути дальнейшего поэтапного ядерного разоружения, способствуя формированию опасных предпосылок для возобновления гонки ядерных вооружений.

Неоднократно обращали внимание американской стороны на эту проблему. Однако США так и не проявили готовности к взаимодействию и учёту российских озабоченностей. По-прежнему не даётся убедительного ответа на вопрос, против кого ведутся сверхзатратные и абсолютно непропорциональные любым перспективным вызовам приготовления в области ПРО. Показательным стало и нежелание США корректировать свои противоракетные планы, несмотря на успешную реализацию достигнутых в 2015 г. договорённостей относительно иранской ядерной программы, хотя до этого времени это был стержневой и, по сути, единственный аргумент, которым Вашингтон на высшем уровне оправдывал развёртывание своих систем ПРО в Европе.

17 января 2019 г. США обнародовали новый Обзор политики в области ПРО. Россия и Китай квалифицируются в Обзоре как «потенциальные противники». Ракетный потенциал России по сути признан представляющим угрозу для США, их союзников и партнёров. При этом ранее Пентагон запустил работу по приданию глобальной ПРО США потенциала противодействия гиперзвуковым вооружениям, которыми в обозримой перспективе сможет располагать более чем ограниченный круг стран.

США приступили к формированию группировки ПРО космического базирования, в т.ч. средств перехвата ракет. Американцы также считают вполне «легитимным» осуществлять противоракетную оборону путём нанесения превентивных «обезоруживающих» ударов по территории стран, которые они относят к своим противникам, хотя именно такая логика лежала в основе широкомасштабной гонки ракетно-ядерных вооружений, не раз ставившей мир на грань катастрофы.

В целом американские противоракетные средства, размещаемые по всему миру, являются составной частью весьма опасного глобального проекта, направленного на обеспечение повсеместного подавляющего военного превосходства США в ущерб интересам безопасности других государств. Активно наращиваемая архитектура ПРО США во всей её совокупности меняет стратегический баланс сил в области наступательных вооружений и создаёт принципиально всё более серьёзные риски глобальной нестабильности.

Призываем США при осуществлении своих противоракетных планов руководствоваться общепринятым принципом о недопустимости укрепления собственной безопасности за счёт безопасности других государств.

Назад к оглавлению

Форум ОБСЕ по сотрудничеству в области безопасности

Форум по сотрудничеству в области безопасности (ФСОБ) создан в 1992 г. решением Хельсинкской встречи СБСЕ на высшем уровне. Является самостоятельным органом ОБСЕ, наделённым полномочиями обсуждать вопросы обеспечения военной безопасности и стабильности на пространстве ОБСЕ и принимать по ним политически обязывающие решения.

За годы существования ФСОБ разработал: Венский документ о мерах укрепления доверия и безопасности (действует в редакции 2011 г.), Кодекс поведения ОБСЕ, касающийся военно-политических аспектов безопасности (КП), Документ ОБСЕ о лёгком и стрелковом оружии (ДЛСО), Документ ОБСЕ о запасах обычных боеприпасов (ДЗОБ), документы «Принципы, регулирующие нераспространение» (действует в редакции 2013 г.), «Принципы, регулирующие передачу обычных вооружений», «Глобальный обмен военной информацией», «Меры стабилизации в отношении локальных кризисных ситуаций», «Концептуальная база для контроля над вооружениями», ряд других договорённостей и отдельных специализированных решений.

Форум принимает непосредственное участие в подготовке военно-политических документов для ежегодных заседаний Совета министров иностранных дел (СМИД), участвует в проведении Ежегодных конференций по обзору проблем в области безопасности (ЕКОБ), в ходе которых, в частности, проводится оценка соответствия военно-политического «инструментария» ОБСЕ современным требованиям в области обеспечения общеевропейской безопасности, обсуждаются меры, связанные с противодействием рискам безопасности и стабильности нового поколения.

Важным элементом в работе ФСОБ является «Диалог в области безопасности», который затрагивает актуальные проблемы евробезопасности.

Наращивая силовое давление на Россию, страны Запада проталкивают идею модернизации Венского документа 2011 года. Ими вынесен на рассмотрение Форума ОБСЕ соответствующий проект. Исходим из того, что в условиях конфронтации и антироссийской риторики внесение в ВД-2011 каких-либо изменений невозможно, следует сосредоточиться на выполнении существующих мер доверия.

В 2013 г. проведена работа по модернизации документа ОБСЕ 1994 г. «Принципы, регулирующие нераспространение», которая завершилась утверждением его обновлённого варианта в ходе СМИД ОБСЕ в Киеве. В этом контексте под эгидой ФСОБ ведётся работа по оказанию содействия заинтересованным государствам-участникам в выполнении положений резолюции СБ ООН 1540, организуются региональные семинары и другие мероприятия по проблематике этой резолюции.

В последние годы Форум ведёт широкую работу по реализации Документов ОБСЕ о легком и стрелковом оружии, а также о запасах обычных боеприпасов, в соответствии с которыми, в частности, осуществляются внебюджетные проекты по оказанию содействия заинтересованным государствам-участникам в обеспечении безопасного хранения и утилизации ЛСО и обычных боеприпасов. Кроме того, в мае 2016 г. ФСОБ одобрил решение, в соответствии с которым аналогичное содействие может теперь оказываться и партнёрам ОБСЕ по сотрудничеству.

Весомой площадкой для обсуждения военно-политических вызовов безопасности служит «Структурированный диалог» (СД) под эгидой ФСОБ и Постоянного Совета ОБСЕ.

Негативное влияние на деятельность ФСОБ оказывают ситуация на Украине и линия НАТО на военное «сдерживание» России. Тем не менее, по-прежнему рассматриваем его в качестве важной площадки для обсуждения проблематики евробезопасности, контроля над вооружениями и мер укрепления доверия.

Назад к оглавлению

[1] Австралия, Австрия, Аргентина, Болгария, Белоруссия, Бельгия, Великобритания, Германия, Греция, Дания,Канада, Китай, Хорватия, Чешская Республика, Финляндия, Франция, Венгрия, Ирландия, Испания, Италия, Казахстан, Люксембург, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Польша, Португалия, Республика Корея, Россия, Румыния, Словакия, Словения, США, Турция, Украина, Швеция, Швейцария, Южная Африка и Япония

[1] За каждым развёрнутым ТБ условно засчитывается по одному ядерному боезаряду.

[1] Аргентина, Австралия, Австрия, Белоруссия, Бельгия, Болгария, Бразилия, Великобритания, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Казахстан, Канада, Кипр, Китай, Латвия, Литва, Люксембург, Мальта, Мексика, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Польша, Португалия, Республика Корея, Россия, Румыния, Сербия, Словакия, Словения, США, Турция, Украина, Финляндия, Франция, Хорватия, Чехия, Швейцария, Швеция, Эстония, ЮАР и Япония.

[1] Австралия, Австрия, Аргентина, Бельгия, Болгария, Великобритания, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Индия, Ирландия, Испания, Италия, Канада, Латвия, Литва, Люксембург, Мальта, Мексика, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Польша, Португалия, Республика Корея, Российская Федерация, Румыния, Словакия, Словения, США, Турция, Украина, Финляндия, Франция, Хорватия, Швейцария, Швеция, Чешская Республика, Эстония, ЮАР, Япония.

[2] Танки, боевые бронированные машины, крупнокалиберная артиллерия, военные самолеты/беспилотные летательные аппараты, военные и ударные вертолеты, военные корабли, ракеты/ракетные системы, легкое оружие и стрелковое вооружение.

Назад к оглавлению

ВЫСКАЗЫВАНИЯ ПО ТЕМЕ

Заявление МИД России в связи с высказываниями представителей США по проблематике контроля над вооружениями, разоружения и нераспространения

182-01-02-2019

Обратили внимание на новый всплеск абсолютно голословных критических комментариев со стороны США по поводу выполнения российских обязательств в области контроля над вооружениями, разоружения и нераспространения (КВРН).

В бездоказательной, но подчёркнуто безапелляционной манере Вашингтон игнорирует цивилизованную практику межгосударственного общения и переговорного урегулирования возникающих вопросов. Вызывает глубокое сожаление, что нарочито менторская манера подачи и вольной компиляции своих домыслов стала уже традицией для США. Видимо, таким образом Вашингтон пытается подвести хоть какие-то основы под свои претензии на обладание «исключительным правом» судить и наказывать «провинившихся».

Российская Федерация неизменно, последовательно и безусловно выполняет свои обязательства в области КВРН. Категорически отвергаем используемые Вашингтоном методы и средства. Рассматриваем такие американские "заходы" как сугубо пропагандистский трюк, который США используют в попытке убедить мировое сообщество в том, что только их действия могут быть оправданны, так как они якобы нацелены на укрепление мира и безопасности. Мы с этим не согласны.

Более того, у нас есть все основания полагать, что истинная причина таких американских действий - реальное и весьма серьёзное ослабление позиций США на международной арене и, как следствие, боязнь Вашингтона быть уличённым и разоблачённым в предпринимаемых самими американцами шагах по демонтажу системы международно-правовых договорённостей и навязыванию миру некоего свода правил ("rules-based order"), формулируемых ими под свои конъюнктурные внешнеполитические нужды.

Особую тревогу у нас вызывают следующие факты и уже предпринятые Вашингтоном действия:

- выход из Договора по ПРО;

- слом работ по укреплению Конвенции о запрещении биологического оружия и распространение биолабораторий Пентагона по всему миру;

- задержка уже более чем на 10 лет ликвидации своего арсенала химоружия (в рамках Конвенции о запрещении химоружия США инициативно брали обязательство завершить этот процесс к апрелю 2007 г.) и попытка превращения технической по своей сути ОЗХО в инструмент политического давления на неугодные Вашингтону государства;

- отказ от ратификации адаптированного ДОВСЕ и подрыв тем самым системы контроля над вооружениями в Европе;

- прекращение процесса ратификации ДВЗЯИ и содержание своего ядерного полигона в готовности для ускоренного возобновления полноформатных ядерных испытаний;

- продолжение отработки навыков применения ядерного оружия совместно со своими неядерными союзниками по НАТО ("nuclear sharing missions") и нарушение тем самым основ ДНЯО (статьи 1 и 2);

- выход из Совместного всеобъемлющего плана действий с Ираном (СВПД) и, как следствие, грубое нарушение инициированной самим Вашингтоном резолюции 2231 СБ ООН;

- нацеленность на вывод оружия в космос и превращение околоземного пространства в арену вооружённого противостояния со всеми катастрофическими для человеческой цивилизации последствиями.

Всё это, к сожалению, не какие-то домыслы в пресловутом стиле "highly likely" , а печальная реальность того весьма противоречивого мира, в котором мы живем.

Российская Федерация будет и далее решительно противодействовать деструктивным шагам в области КВРН путём консолидации международного сообщества вокруг конструктивной повестки дня по укреплению действующей международно-правовой системы. Все продвигаемые нами инициативы опираются на действующее международное право и направлены на обеспечение равной и неделимой безопасности для всех государств.

Открыты к тесной координации и полноформатному сотрудничеству с государствами - единомышленниками в интересах укрепления стратегической стабильности и международной безопасности.

Заявление МИД России в связи с высказываниями представителей США по проблематике контроля над вооружениями, разоружения и нераспространения

Поделиться ссылкой на выделенное