Вопрос: Сергей Сергеевич, как так называемая "санкционная война" отразилась на итальянской экономике в целом и на торгово-экономических отношениях между Россией и Италией в частности?

Ответ: Что касается итальянской экономики, то ряд последних лет она находится в состоянии рецессии. ВВП демонстрирует отрицательные показатели. Высок уровень безработицы – около 13 процентов, а среди молодежи – более 40 процентов. К концу прошлого года, с учетом снижения мировых цен на энергоносители и принимаемых европейскими финансовыми институтами мер по ослаблению количественных ограничений, появились признаки оживления экономической активности, хотя в устойчивую тенденцию они пока не сложились.

Введенные Евросоюзом санкции в отношении России, безусловно, влияют на российско-итальянское торгово-экономическое сотрудничество. Товарооборот взаимной торговли упал с рекордных 54 миллиардов долларов в 2013 году примерно до 49 миллиардов долларов в 2014 году. Это пока не драматично, но, согласитесь, уже ощутимо. Примечательно, что итальянский экспорт в Россию сократился в большей степени, чем импорт российских товаров, имеющих в основном энергосырьевую направленность. Падает экспорт в Россию ряда видов сельскохозяйственных и продовольственных товаров, которые были традиционно востребованными на российском рынке. По данным итальянских экспертов, одни только производители плодово-ягодной и овощной продукции на Апеннинах потеряли свыше 200 миллионов евро. Сочувствуя потерям добропорядочных бизнесменов, которые десятилетиями ориентировались на российского потребителя, приходится разъяснять, что принятые нами ограничительные меры в этой области – лишь реакция на неправомерное санкционное давление Запада. Санкции ударили и по итальянским поставщикам ряда видов высокотехнологичной продукции, которая попала под «секторальные запреты» (это, например, газо- и нефтедобывающее оборудование для работы, в частности, в арктических широтах). Я уже не говорю о военно-техническом сотрудничестве, которое, хотя и было небольшим по объему, всегда являлось свидетельством традиционно доверительного партнерства между Россией и Италией.

Отмечу, что ослабли и некогда активно и на регулярной основе функционировавшие механизмы государственного регулирования экономического сотрудничества. Я имею в виду, прежде всего, Межправительственный совет по вопросам торгово-экономического и финансового сотрудничества. Заседания Экономсовета, как и входящих в его состав рабочих групп по различным направлениям сотрудничества, в течение последнего года не проводились, что также связано с изменившимся климатом и характером межгосударственного взаимодействия.

Вопрос: По долгу службы Вы встречаетесь не только с представителями итальянских политических кругов, но и с бизнесменами. Насколько сильно они ощутили на себе введение санкций?

Ответ: Я часто встречаюсь в различных форматах с представителями местных деловых кругов. Неизменный лейтмотив этих встреч – введенные торговые ограничения не отвечают национальным интересам Италии. Бизнес-сообщество в основной своей массе выступает за восстановление полноформатного сотрудничества. Соответствующие обращения на этот счет направлялись в адрес руководства страны как со стороны отдельных лиц, компаний, так и целых отраслевых ассоциаций.

Надо сказать, что и политический истеблишмент Италии, четко прислушивающийся к интересам отечественных производителей, проявляет озабоченность на этот счет. На днях министр экономики и финансов Италии признал негативное воздействие санкций в отношении России на европейских, в том числе итальянских производителей, призвав западных партнеров искать пути возврата к взаимовыгодным экономическим отношениям с нашей страной.

Находит здесь понимание и наш тезис о том, что санкции в отношении России давно утратили какую-либо причинно-следственную связь с реально происходящим на Украине и вокруг нее. Чего стоит хотя бы введение Евросоюзом новых ограничений 16 февраля, когда, казалось бы, еще не просохли чернила под минскими соглашениями от 12 февраля, ключевой вклад в достижение которых, по общему мнению, внес Президент Российской Федерации. Кстати, аналогичная история была и сразу после достижения минских соглашений в сентябре прошлого года. Полагаю, думающие люди в Италии не могут не приходить к умозаключению, что прогрессирующее наращивание санкций – это аномалия, де-факто «форма наказания» России за ее содействие в урегулировании украинского кризиса.

Вопрос: Какой позиции придерживаются итальянские власти? Судя по часто меняющимся высказываниям, четкой линии не прослеживается. Была ли у Вас возможность обсудить этот острый вопрос?

Ответ: Ситуация, действительно, двойственная. Будучи членом Евросоюза и НАТО, Италия проводит коллективно выработанную линию в отношении России, включая санкционный режим. С другой стороны, в отличие от ряда других членов этих организаций, руководство Италии неизменно и последовательно высказывается за поддержание каналов диалога с Москвой, решение украинской проблемы исключительно дипломатическим путем, выступает против поставок Киеву летальных видов вооружения, считает возможное вступление Украины в НАТО «абсолютной ошибкой». Мы, разумеется, фиксируем эту достаточно взвешенную позицию. Политический диалог продолжается, и с обеих сторон есть понимание важности сохранения позитивного потенциала, наработанного десятилетиями партнерства и взаимовыгодного сотрудничества.

Вопрос: В январе наступившего года в СМИ появилась информация о том, что итальянский банк Intesa San Paolo прокредитует «Газпром» на 350 миллионов евро. На Ваш взгляд, это соглашение стоит рассматривать как исключение или итальянские компании продолжают интересоваться инвестициями в Россию?

Ответ: Такой интерес, безусловно, сохраняется. Традиционно предприимчивые итальянцы, имеющие к тому же большой позитивный опыт работы на российском рынке, несмотря на текущие трудности, ориентируются на перспективу. Некоторые производители продовольственной продукции выражают, например, намерение переносить производство в Россию. Наряду с привычной формулой «Made in Italy» появляется новая – «Made with Italy», подразумевающая локализацию производства в России с использованием итальянских технологий, оборудования, инвестиций, части исходного сырья.

Вопрос: Как в Италии оценивают результаты минской встречи? Какие перспективы открывают достигнутые договоренности для мирного урегулирования?

Ответ: Председатель правительства Италии М.Ренци назвал минские договоренности от 12 февраля «отличным результатом». Здесь обращают внимание на главное – удалось договориться о прекращении огня и отводе тяжелых вооружений. Зафиксированы также важные положения, связанные с долгосрочным политическим урегулированием, гуманитарным и экономическим содействием, освобождением удерживаемых лиц, амнистией. В Риме, как, впрочем, и в большинстве других европейских столиц, акцентируют важность добросовестной реализации достигнутых договоренностей в соответствии с согласованными сроками и выработки комплекса мер верификации соблюдения принятых решений с обеих сторон.

Реагируя на прозвучавшую в ряде местных СМИ критику европейской дипломатии за отсутствие единого инициативного подхода к урегулированию украинского кризиса, в результате чего именно Канцлер Германии и Президент Франции взяли на себя соответствующую ответственность, мининдел Италии заявил, что Европе «стоило бы испытывать гордость, а не ревность в отношении А.Меркель и Ф.Олланда». Говоря же о возможной конституционной реформе, в частности децентрализации власти на Украине, с учетом достигнутых в Минске договоренностей, мининдел Италии привел заслуживающий, на мой взгляд, внимания пример из опыта Италии. После Первой мировой войны от Австро-Венгрии в пользу Италии перешла область Трентино-Альто-Адидже на севере страны (т.н. Южный Тироль) с преимущественно немецкоговорящим населением. В течение десятилетий – начиная с Б.Муссолини – Рим пытался итальянизировать население Южного Тироля, но это лишь культивировало сепаратистские настроения и усиливало противостояние. В конечном счете, взаимоприемлемое решение было найдено на путях предоставления этому региону широкой административной, культурной и языковой автономии с созданием собственного парламента и органов исполнительной власти. Сегодня, кстати, это один из самых благополучных регионов Италии с душевым доходом более 30 тысяч евро в год.

Впрочем, таких примеров специфического конституционного устройства в европейском опыте немало.